Прометей, том 10 - [120]
Почти все современники Пушкина отмечали большую радость Екатерины Гончаровой по случаю её свадьбы с Дантесом.
«Екатерина себя не помнит от радости, по собственным её словам, она не смеет поверить, что её мечта осуществилась», — писала С. Н. Карамзина брату[604].
Бобринская видит другое: «Её вуаль прикрывает слёзы, — пишет она, — которыми можно было бы заполнить Балтийское море».
На правах близкого друга Пушкина деятельное участие в ноябрьских переговорах принимал Жуковский, выступая в качестве посредника между Пушкиным и Геккернами.
Как мы знаем, его посредничество окончилось полной неудачей, после чего в переговоры на правах родственницы вступает Екатерина Ивановна Загряжская. Жуковский уже только помогает ей.
Основным условием благополучного разрешения ноябрьского конфликта Жуковский считал сохранение в полной тайне как дуэльного вызова, так и проекта бракосочетания Дантеса с Екатериной Гончаровой.
Но Бобринская удивительно точно осведомлена о некоторых событиях этой предыстории. Она знает об анонимных письмах и их характере; знает она и о том, что «тётушка (Екатерина Ивановна Загряжская) плачет, делая приготовления к свадьбе». Её рассуждения о мести и жертвах прямо перекликаются с высказыванием Пушкина о задуманной им «мести, единственной в своём роде» (XVI, 186 и 395), то есть полнейшей компрометации Геккерна как посланника европейской державы.
Вспомним, что написал Пушкин в письме к старому Геккерну: «Если дипломатия есть лишь искусство узнавать, что делается у других и расстраивать их планы, вы отдадите мне справедливость и признаете, что были побиты по всем пунктам. <…> Дуэли мне уже не достаточно <…> и, каков бы ни был её исход, я не сочту себя достаточно отмщённым…» (XVI, 190—191 и 397 — перевод).
Письмо было написано после 17 ноября и прочтено Пушкиным Соллогубу. Соллогуб вспоминает, как он испугался этого письма и сообщил его содержание Жуковскому на вечере у Одоевского. «На другой день у Кар<амзиных> Жук<овский> сказал мне, что письмо остановлено», — завершает Соллогуб[605].
Вере Фёдоровне Вяземской Пушкин сказал (21 ноября) более определённо: «Я знаю автора анонимных писем, и через неделю вы услышите, как будут говорить о мести, единственной в своём роде; она будет полная, совершенная; она бросит того человека в грязь; громкие подвиги Раевского — детская игра в сравнении с тем, что я намерен сделать» (XVI, 186 и 395).
В своём письме Бобринская нигде прямо не упоминает о дуэли, но, судя по подтексту, она знает и о ней. По-видимому, у Бобринской был верный источник информации, скорее всего Жуковский, который хотя и хранил тайну, но не мог устоять перед расспросами «графини Прелесть Александровны».
Проходит два с небольшим месяца — и Пушкина уже нет… 16 февраля 1837 года С. А. Бобринская пишет своей родственнице, Софье Прокофьевне Бобринской:
«Говорят о танцевальных утрах, о вечерних катаньях с гор. Масленица заглушила шумом своих бубенчиков ужасный отголосок смерти нашего Пушкина. Я сообщила сестре все подробности этого трагического конца. Расспросите её об этом. Это нас привело в оцепенение в течение недели; но масленица закружила головы самым пылким и…[606] Такова жизнь»[607].
Что знала Бобринская о смерти Пушкина, какие подробности могла сообщить своей сестре Елене Александровне Захаржевской? К сожалению, такого письма обнаружить не удалось. Адресат письма Бобринской — Софья Прокофьевна — в то время находилась в Одессе, где жила и родная сестра Софьи Александровны. Из осторожности или по каким-либо другим соображениям Софья Александровна не хотела в данном письме описывать подробности «трагического конца» и советует подруге получить эти сведения от Е. А. Захаржевской при свидании…
Письмо Бобринской, посвящённое «ноябрьскому конфликту», ценно тем, что, написанное в те же дни, оно свидетельствует о понимании этой умной современницей трагичности создавшегося положения, чего не видели даже и в январе ближайшие друзья Пушкина, Карамзины.
Послесловие составителя
Письмо С. А. Бобринской от 25 ноября 1836 года даёт повод ещё раз поднять один до сих пор не разрешённый вопрос в преддуэльной истории Пушкина.
Речь идёт о причинах сватовства Дантеса к Екатерине Николаевне Гончаровой.
Удивлялись этому сватовству многие. «Это какая-то тайна любви, героического самопожертвования, — пишет Бобринская. — Это возвышенно и смехотворно». «Мне бы хотелось иметь через вас подробности о невероятной женитьбе Дантеса, — писала императрица Александра Фёдоровна одной из своих фрейлин, Е. Ф. Тизенгаузен. — Неужели причиной её явилось анонимное письмо? Что это — великодушие или жертва?»
И второе письмо Александры Фёдоровны к тому же адресату: «Мне жаль Дантеса, нужно было бы помешать этому браку — он будет несчастием для них обоих…»[608]
В наши дни, когда мы располагаем множеством документов того времени, нет оснований недоумевать, чем вызван этот нашумевший брак.
В публикуемом письме Бобринской обращает на себя внимание сообщение о слезах Екатерины Николаевны Гончаровой и о слезах её тётки.
Если слёзы невесты ещё можно было бы объяснить тем, что она не верит в любовь жениха, то слёзы Загряжской объясняются иначе.
Командующий американским экспедиционным корпусом в Сибири во время Гражданской войны в России генерал Уильям Грейвс в своих воспоминаниях описывает обстоятельства и причины, которые заставили президента Соединенных Штатов Вильсона присоединиться к решению стран Антанты об интервенции, а также причины, которые, по его мнению, привели к ее провалу. В книге приводится множество примеров действий Англии, Франции и Японии, доказывающих, что реальные поступки этих держав су щественно расходились с заявленными целями, а также примеры, раскрывающие роль Госдепартамента и Красного Креста США во время пребывания американских войск в Сибири.
Ларри Кинг, ведущий ток-шоу на канале CNN, за свою жизнь взял более 40 000 интервью. Гостями его шоу были самые известные люди планеты: президенты и конгрессмены, дипломаты и военные, спортсмены, актеры и религиозные деятели. И впервые он подробно рассказывает о своей удивительной жизни: о том, как Ларри Зайгер из Бруклина, сын еврейских эмигрантов, стал Ларри Кингом, «королем репортажа»; о людях, с которыми встречался в эфире; о событиях, которые изменили мир. Для широкого круга читателей.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.