Проклятый наследник - [120]

Два связанных с воздухом кинжала прятались под этой богатой одеждой и помогали Вэйлину не стать совершенно чужим самому себе. Покончив с нарядом, мужчина взял парик, которому было суждено полностью превратить полукровку в Неблагого фейри. Светлые волосы скользнули сквозь его пальцы, как жидкий шелк. Это был момент, который полукровка оттягивал как можно дольше, потому что его черную гриву невозможно было спрятать этим париком, но мужчина не мог позволить, чтобы его тщеславие помещало выполнению поручения Валески. Судьба страны и его собственная жизнь зависели от этой маскировки.

Осторожно отложив парик в сторону, Вэйлин взял в руки свой самый острый кинжал. Деревянная рукоятка была обернута темной тканью, которая должна была впитывать кровь его жертв. Но сегодня ни одна капля крови не смочит клинок. Вэйлин тяжело сглотнул. Руки его дрожали. Это было нелепо. Волосы ничего не чувствовали. Они снова вырастут, он не нуждался в них, и все же мужчине казалось, что он вот-вот оторвет одну из своих конечностей. Вэйлин привык носить свои черные волосы словно защитные доспехи, скрывавшие шрам на его шее, и использовать их как инструмент, который помогал ему сливаться с тьмой. Но в городе Неблагого Двора он должен был превратиться из тени в свет.

Глава 36 – Фрейя

– Нихалос —

За последние годы, что прошли с момента исчезновения Талона, Фрейя пережила много моментов, когда от разочарования и безнадежности принцессе хотелось сдаться. В эти мгновения ее охватывало непреодолимое желание опуститься на пол, свернуться калачиком и безудержно рыдать, и нередко она поддавалась таким порывам под защитой своих покоев. Если бы девушка собрала все слезы, которые выплакала по Талону, она могла бы наполнить ими целую реку, которая протекала через Нихалос и которую они с Ларкином как раз собирались пересечь по мосту.

Разочарование, которое Фрейя чувствовала в эту секунду, было другим. Оно не угрожало поставить ее на колени и заставить рыдать. Напротив, оно пробуждало в девушке желание сжать кулаки и наброситься на что-нибудь; предпочтительно на мужчин, похитивших Талона. Хранитель и принцесса уже несколько часов бродили по этому проклятому городу, который очень быстро потерял для Фрейи всякую прелесть и красоту. Были забыты экзотические цветы. Мерцающий свет. Ухоженные улицы и элегантные стекла. Она больше не могла на это смотреть. Девушка просто хотела найти брата, заключить его в объятия и увезти отсюда, но Талона нигде не было видно.

Они обдумали свое передвижение. Фрейя и Ларкин систематически прочесывали квартал недалеко от замка, куда их отправил маятник. Они вошли в каждый магазинчик, заглянули в каждый угол и спустились под все мосты, осматривая прибрежные тени. Фрейя всматривалась в лица встречных мужчин, сравнивая их черты с обрывками своих воспоминаний. Но Талон не встретился им на пути, и надежда принцессы таяла с каждым следующим болезненным шагом. Подошвы ног девушки горели так, словно она пробежала по горячим углям; голова кружилась. Однако Фрейя изо всех сил старалась, чтобы ее недомогание оставалось незамеченным.

Фрейя предлагала Ларкину разделиться, но Хранитель не хотел даже слышать об этом. Принцесса понимала его мотивы. Они не могли позволить себе потерять друг друга, и тем не менее девушка злилась на складывающуюся ситуацию. Может быть, Талон уже давно покинул этот квартал и искал, как многие другие фейри в это время, хорошую смотровую площадку в городе, чтобы полюбоваться парадом и принцем.

Фрейя и Ларкин остановились на перекрестке. Судя по всему, парад Праздника Творцов здесь проходить не будет, потому что на улицах оказалось всего несколько фейри. Вероятно, они остались здесь, чтобы подготовить свои таверны к предстоящим празднествам, или просто отказывались выказывать принцу свое почтение и подбадривать его. Занимаясь в течение последних нескольких часов исключительно наблюдением за фейри, Фрейя, конечно, заметила, что далеко не весь народ радовался предстоящей коронации. Некоторые фейри даже употребляли слово «недостойный»; они считали, что Киран не заслуживал того, чтобы быть одаренным магией Иного мира, что бы это ни значило.

– Здесь мы уже были, – сказал Ларкин, наклонив голову.

Издалека ветер нес музыку и гул голосов. Фрейя не была уверена, начался ли уже парад или только должен был начаться, но солнце уже опускалось на небосклоне; и уверенность принцессы угасала вместе со светом этого дня.

– Я знаю, – сказала Фрейя со вздохом. Они уже дважды обыскали несколько улиц и зданий, но до сих пор никто из них не облек это в слова, потому что такой вывод содержал горькое осознание: они не найдут здесь Талона, по крайней мере не сегодня. А значит, пройдет, очевидно, еще один день, прежде чем Фрейя снова сможет посмотреть на брата.

– Простите, принцесса.

Она плотнее завернулась в плащ.

– Ни к чему извиняться. Это не ваша вина.

– Нет, но я все же глубоко сожалею, что мы не нашли принца Талона.

Фрейя кивнула и скользнула взглядом по перекрестку.

«Только одна дорога», – раздался голос у нее в голове. Но принцесса знала, что, уступая этому голосу, она не ограничится одной улицей. Девушке захочется обыскать еще одну, и еще, и еще, борясь со страхом быть в нескольких шагах от Талона и сдаться слишком рано. Но Фрейя была измотана, и ей придется отдохнуть, если она хотела применить новое заклинание поиска.