Проклятые экономики - [140]

На этом фоне властям США и других захваченных кризисом стран хватило мужества начать проводить последовательную и эффективную политику, направленную не только на снижение последствий кризиса, но и на устранение его причин: государства стали выкупать подешевевшие рискованные активы, убирая риски с рынка и давая ликвидность финансовым институтам (за полгода было выкуплено активов более чем на 500 млрд долларов)[687]; резко снизили ставки рефинансирования (с 5,25 % до нуля)[688], дополнительно облегчая экономике доступ к деньгам; параллельно существенно ужесточено было регулирование сложных финансовых транзакций – на будущее должно было быть исключено повторение «деривативного пузыря». Получившие твердый сигнал от государств о том, что ситуация под контролем, рынки вернулись к спокойствию. Сильно подорожавший на фоне бегства из самых рискованных активов доллар помог финансовым властям США обеспечить рынки деньгами без крупной необеспеченной эмиссии. Падение ставок вслед за ставками рефинансирования позволило резко увеличить заимствования – цена их обслуживания не сильно выросла.

Кризис 2008 года был преодолен сравнительно быстро. Экономика США и фондовые рынки перешли к росту и быстро компенсировали падение в кризисный период. В течение 10 лет после кризиса экономика росла быстрее 3 % в год при инфляции, не превышавшей 2 % [689]. ФРС даже сумело начать поднимать ставку рефинансирования, и к исходу послекризисного десятилетия она составляла 2,75 % – на 75 базисных пунктов выше инфляции  [690]. Ресурс «новых денег», грамотно использованный американцами, оказался способен сотворить маленькое экономическое чудо.

Кризис 2008 года был «рукотворным», как и большинство экономических кризисов. Надо понимать, что вызван он был не жадностью бизнесменов и не хитростью банкиров – первое присутствует на рынках всегда, а второе – лишь производная от несовершенства законодательства. Причинами кризиса стали ригидность системы регулирования банковского кредитования, в рамках которой платежеспособные заемщики, чьи залоги потеряли стоимость, вынуждены были терять эти залоги и признавались неплатежеспособными, и неожиданное и ничем не оправданное решение американских властей выйти из рынка ипотеки, который они сами создавали и адаптировали к своему активному участию. 2008 год показал мощь «новых денег» США – их роль в мировой экономике продолжает расти и через десятилетие. Умелое их использование позволяет Штатам, имея дефицит внешнеторговых операций и бюджета размером с ВВП средней страны, функционировать эффективно и наращивать благосостояние граждан – огромные дыры закрываются буквально экспортом долларов (в виде долларовых обязательств, конечно же).

Пока сложно представить себе механизм окончания «эры доллара». Экономика США стабильна, да и альтернатив доллару как средству хранения мировых сбережений и мировых расчетов пока не просматривается (напомним, такое средство должно быть обеспечено большой экономикой, а его эмитент должен пользоваться высокой степенью доверия: китайский юань не подходит как раз по второй причине, а биткоин – по обеим). Но если предположить пока невероятное – что в не слишком отдаленной перспективе появится «заменитель» доллара в международных расчетах, – то мы можем ожидать в США реализации сценария классического «ресурсного проклятия».

Глава 23. «Проклятия» сегодняшние и будущие – взгляд из февраля 2020 года

О небольшой попытке прогноза будущих экономических «проклятий», сделанной в момент, когда в Ухани уже распространялся новый коронавирус, но никто еще не думал о последствиях этой эпидемии

19 лет XXI века стремительно пролетели, и как каждые 20 лет новейшей истории принесли в экономику (да и в политику) колоссальные изменения [691].

В 2000 году мир только отходил от кризиса развивающихся стран, и было еще не ясно, смогут ли страны Юго-Восточной Азии найти дорогу к стабильному росту или их взлет – временное явление. В 2020 году ни у кого нет сомнений в успехе развивающихся стран региона. Новый вопрос и новый вызов странам, ставшим филиалами мировой фабрики, построившим не только огромные мегаполисы, полные небоскребов и мегамоллов, но и крупнейшие клинические центры и университеты, стоит по-другому: удастся ли им создать внутренний спрос, достаточный для устойчивого развития?

В 2000 году мир открывал для себя новую – информационную – экономику. Еще шли дискуссии о том, является ли WWW модной игрушкой, или использование интернета станет существенной частью экономических процессов; компании, сделавшие полем экономической битвы Интернет, имели в массе своей наивные модели бизнеса, создавались визионерами-романтиками или откровенными жуликами, и дотком-кризис был не за горами. Еще не существовало смартфонов (а те, кто прозорливо предвидел их появление, делали бы ставку на лидеров рынка того времени – Sony и Philips; как мы знаем теперь, они бы потеряли деньги). В 2020 году интернет-гиганты определяют экономику всего мира, а без маленькой буквы «i» или «е» (в данном контексте internet или electronic) ни один бизнес не может считаться современным и перспективным.