Проклятие Вальгелля. Хроники времен Основания - [44]

— Что ты, это я просто хотел тебе сделать приятное, — Энгинн покатал бокал в ладонях. — Но если настаиваешь, перейдем к главной цели разговора. Сегодня утром ты отправил письмо в Службу Провидения в Круахане, — он помахал белым пакетом, взятым о стола. — Адресовано оно Фредерику Гнеллю, твоему старшему другу и учителю. В письме ты просишь разобраться, почему флотилия концессии не может беспрепятственно отплыть в Эбру, и просишь позволения отправиться с ней сам. Намекаешь на какие-то личные обстоятельства и на то, что как бы тяжело тебе не было вновь ступить на эбрийскую землю, ты обязательно должен там побывать. Разве тебя не учили, Эбер, что лгать собратьям нехорошо?

— Фредерик меня простит, — спокойным и даже беспечным тоном заявил Баллантайн. — Он прекрасно понимает., что из всех отправленных мной одинаковых писем он получил от силы одно или два. Поэтому неудивительно, что я в них не слишком откровенен…

— А сколько ты отправил?

Энгинн неожиданно наклонился вперед, и пальцы свободной от бокала руки впились в подлокотник кресла.

— Впрочем, — продолжил он через пару минут, вернув на лицо выражение человека, наслаждающегося каждым глотком, — Ноккур с моим донесением о действиях таррского вице-губернатора выехал вчера вечером. У него предписание нигде не останавливаться и забирать самых выносливых лошадей. Даже если ты отправишься в Круахан сию минуту — тебе это мало поможет. У меня есть все основания полагать, что ты вступил в сговор с валленскими и эбрийскими купцами с целью сделать казну Тарра легче на несколько мешков золота. Сам понимаешь, доказать это будет не очень сложно.

— Но ты ведь знаешь, что это неправда.

— Конечно. Потому что на самом деле я подозреваю тебя в гораздо более опасных вещах. В Тарре последнее время происходят странные дела. Я приказываю арестовать двух подозрительных книжников — а они исчезают прямо из моего кабинета на самом верхнем этаже. Ты об этом ничего не знаешь, Эбер?

— Первый раз слышу.

— И говорят, что не все крылатые убрались из города. Люди видели по ночам над крышами летающий силуэт. Что им делать в Тарре, когда Конклав закончился? А что касается этих двоих основателей университета — я достаточно про них наслушался. Рассказывают, что они умеют взглядом зажигать огонь, заговаривать железо и беседовать с животными. И вот теперь ты собираешься в Эбру. Представить, что ты сможешь туда вернуться, сколько бы лет ни прошло — это надо знать тебя очень плохо, сьер вице-губернатор. Выходит, ты едешь совсем не туда, куда говоришь. И бросаешь свою драгоценную концессию в самый неподходящий момент. Значит, ты что-то ищешь — то, что ценнее золота, дороже мирных договоров и слаще ночей с рыжей девчонкой в два раза младше. Как ее зовут, кстати?

— Прошу простить меня, Энгинн, — Баллантайн повертел в руках бокал и демонстративно отодвинул его в сторону. — Я не до конца уловил ход твоих мыслей. Я все-таки, — он извиняюще улыбнулся, — воспитан в старой школе, где было принято опираться на связанные между собой факты, а не на смутные ощущения. Повтори свои рассуждения еще раз, если не затруднит.

Энгинн раздвинул губы в ответной улыбке, но глаза превратились в два кинжала.

— Подожди, может, к концу нашего разговора картинка сложится так, что и тебе будет все понятно. Больше всего я жалею о том, что неправильно себя повел с этими книжниками. Если бы я смог их найти сейчас, то не стал бы им ставить синяки под глазами и сворачивать скулы, — он выразительно посмотрел на Баллантайна. — Может, кто-нибудь им это передаст?

— Я их с трудом вспоминаю, — Эбер пожал плечами. Наверно, только Гвендолен могла видеть, как ему нелегко держаться выбранной роли, как резче проступила морщина, прорезающая лоб, но со стороны он смотрелся безупречно. — Это те двое, что были на Конклаве — один совсем мальчишка, второй толстяк, все время навеселе? Признаюсь, я тогда решил, что от них никакого толку не будет. Зачем они тебе?

— Если они действительно владеют какой-то тайной силой, или знают, где ее добыть — она должна быть в наших руках. В руках Провидения.

— Разве Провидение само не является достаточной силой?

— Эбер, мы в самом сердце Дома Провидения, а не на королевском приеме и не на вручении посольских грамот. Не притворяйся наивнее, чем ты есть на самом деле. Ты все прекрасно понимаешь. Да, половина народа преданно смотрит на нас, открыв рот, и глотает сказки о доблестных воинах Провидения, которые не спят ночами, охраняя их покой от злобных врагов. Вторая половина дрожит от страха — эти менее удобны, потому что есть небольшой риск, что когда-нибудь они могут преодолеть этот страх все одновременно. Но всегда находятся те, кого подчинить невозможно. Крылатые, которые видят тебя насквозь — всегда их терпеть не мог. Книжники, которые чересчур часто задумываются о том, о чем думать не следует. Некоторые дворяне, слишком пекущиеся о своей гордости и родовой чести. А ты представь, — Энгинн вновь наклонился вперед, он вроде обращался к Баллантайну, но смотрел вскользь, словно забыв о нем, — что мы получим силу, способную управлять сознанием и мыслями людей. Чтобы подчинять их себе не с помощью железных предметов, развешанных по стенам в нашем подвале, а гораздо проще и быстрее. Но главное — не допустить, чтобы подобная сила оказалась в руках наших врагов.