Проклятие шамана - [57]

– Как и я. – Крэйн прикинул расстояние и со всей силы пнул массивную дубовую дверь, которая поддалась, как размякшая бумага. Графу пришлось ухватиться за дверной косяк, чтобы не провалиться внутрь.

В доме было темно и холодно, пахло алкоголем и травами, розмарином с можжевельником. Летучие пары, угодившие в ноздри Крэйна, обожгли его дыхание на вдохе.

– Нам не опасно это нюхать?

Рядом с ним вспыхнул свет, и Крэйн увидел лицо Стивена, освещенное желтым свечением, исходившим от его рук.

– Ты говорил про изысканность, – сухо сказала Эстер.

– Для этого немного поздно.

Они направились к лестнице как раз в тот момент, когда наверху появился тощий мужчина в ночной рубашке, развевающейся вокруг костлявых ног.

– Какого черта? – закричал он, брызжа слюной. – Убирайтесь! Я обращусь в полицию!

– Мы сами представители закона, – спокойно сказал Стивен. – Давайте поговорим о вашем напитке.

Глава 3

Они расположились внизу, окружив мужчину, назвавшегося Стилом. Он выглядел озябшим. Но ни один из юстициариев не зажег огонь в камине. Зеленый пояс висел на спинке кресла.

Стил скорчился в кресле, виновный, но не покоренный. У него слезились глаза, по щекам расползлись паукообразные сеточки от лопнувших кровеносных сосудов, а на костяшках, повидавших немало работы, были мозоли. Возможно, он и бросил пить, но внешне все еще напоминал пьянчугу.

– Ненавижу пьяниц, – пробормотал он. – Грязные животные. Я тоже был таким. Пьянство – это проклятие.

Эстер закатила глаза.

– Это мы уже слышали. Расскажите, что вы сделали.

– Я воспользовался книгой моей двоюродной бабушки. Она делала всякое. Смастерила свой перегонный аппарат, варила особый эль. Некоторые из ее напитков, они… творили невероятное. И я нашел рецепт джина под названием «Память». Она говорила, что этот напиток возвращает воспоминания.

– Почему вы хотели вернуть воспоминания? – спросил Стивен.

– Вам знакомо выражение «выпить, чтобы забыться»? – Стил сплюнул на пол. – Им следует помнить. Пьянство – грех, из которого рождается еще больший грех. Они должны испытывать стыд, чувствовать его. Я чувствую. Под влиянием алкоголя я совершал ужасные вещи. – Говоря это, он смотрел на Эстер, его глаза блестели. – Ужасные вещи. Я низший и худший из грешников…

– Да, – подтвердил Стивен, и это единственное слово заставило Стила умолкнуть прежде, чем он успел приступить к явно заученной речи. – Я хотел бы посмотреть на эту книгу прямо сейчас.

– Она моя.

Эстер сложила руки на груди.

– Мистер Стил, вы знаете, что ваш джин на самом деле делает с людьми?

– Заставляет их помнить. Так сказано в книге.

– Вы проверяли его на чем-нибудь или на ком-нибудь – возможно, на себе, – прежде чем начать раздавать?

Стил выглядел озадаченно.

– Нет.

– Вы перегоняли спиртное по довольно необычному рецепту, а затем продавали его людям, даже не удосужившись проверить, какой эффект оно оказывает. – Голос Эстер звучал очень мягко, как предвестник взрыва.

– Это работа Бога. Пить – это грех.

– Как и травить людей. – Голос Стивена был ровным, слишком ровным. Крэйн перевел взгляд с его лица на лицо Эстер и подавил инстинктивное желание отступить. – Даже если бы оно всего лишь возвращало воспоминания, у вас нет права принимать такие решения. А так, мистер Стил, ваши руки в крови.

– Или, по крайней мере, в какой-то вязкой жидкости. – Улыбка Эстер была совершенно лишена веселья. – Думаю, мы заберем вас с собой. Вы сможете увидеть своими глазами, чего достигли во имя трезвости. Уверена, вы будете очень горды собой.

– Они сами пришли ко мне за этим! Постучали в окно, заплатили пенни. – Стил всматривался в лица всех троих, ища понимания. – Если бы не я, они бы ползали в канаве ради пойла. Они хотели выпить, и я дал им желаемый напиток. Как они и заслужили.

– Погодите, – вмешался Крэйн. – Вы член Общества Трезвости, но продаете джин?

Стил удивленно воззрился на графа.

– И что? Человек должен зарабатывать на жизнь.

– И на этой ноте… – Стивен встал. – Вы отдадите нам весь оставшийся джин «Память» и книгу.

Стил выпятил подбородок.

– Что, если я этого не сделаю?

Стивен вздохнул.

– Вы можете отдать их сейчас, а можете отдать со сломанными костями и выбитыми зубами после того, как лорд Крэйн выместит на вас свое огорчение в течение пяти минут. Мне все равно, какой вариант вы выберете.

– Правда? А вот у меня есть предпочтение. – Крэйн поднялся на ноги и увидел, как округлились глаза Стила. Граф улыбнулся сгорбившемуся мужчине и шагнул вперед. Эстер цокнула языком.

– Не хочу быть свидетелем столь отвратительного зрелища. – Она встала. – Что дает вам, мистер Стил, время, чтобы принять решение, пока я не дойду до двери.

Два часа спустя они вместе сидели на церковной скамье, теплое плечо Стивена прижималось к боку Крэйна.

Они притащили Стила обратно в церковь Святого Олафа, Эстер сопровождала виновника, Крэйн нес кувшин джина «Память», а Стивен крепко сжимал древнюю книгу, чтобы из нее не посыпались кусочки пергамента и сухоцвет. Всю дорогу Стил спорил и протестовал, пока Эстер не подтолкнула его к группе скулящих безглазых жертв, не показала ослепшего ребенка и не рассказала, что Стил натворил на самом деле. После этого его забрали члены Общества Трезвости. Крэйн не испытывал к нему жалости. Ему хотелось наступить на этого человека, как на таракана, но это бы привлекло слишком много внимания, а у юстициариев и так хватало работы.