Проклятие Оркнейского Левиафана - [49]

Погода не располагала к беседе, но Томас все же поглядывал на своего спутника, выбирая подходящий момент для разговора. Охотник за головами шел вперед твердым и уверенным шагом, глядя прямо перед собой. Его узкое лицо выглядело серьезным, сосредоточенным, словно Никлас решал в уме довольно сложную задачу. Молодому ученому такое выражение лица было знакомо — не раз он видел подобное в аудиториях и лабораториях Университета.

— Послушайте, мистер Райт, — решился, наконец, Томас, когда впереди замаячил мост. — Ваши сегодняшние наблюдения были очень ценны для нашего расследования. Но неужели вы все еще придерживаетесь версии, что по улицам столицы бродит странное кровососущее существо, напоминающее человека?

Узкие губы охотника сжались еще больше, превратившись в едва заметную ниточку. Не поворачивая головы, с преувеличенным вниманием разглядывая раскинувшийся впереди мост, Никлас сделал пару шагов и лишь потом ответил:

— А мне казалось, что современные ученые охотно признают то, что их знания о мире довольно ограничены, и в природе существует нечто, до чего они еще не добрались со своими линейками и каталогами.

— Современная наука, — с нажимом произнес Томас, — оперирует знаниями, что могут быть подтверждены теорией и практикой. Безусловно, существует множество областей, где наши знания ограничены. Но за все время научных наблюдений за природой, вампиры и подобные им мифические существа, пока не попадали в поле зрения ученых.

— Очень дипломатично, — помолчав, отозвался охотник. — То есть, пока вы не поймаете вампира и не проведете вскрытия, то его как бы не существует?

— Примерно так, — сдержанно откликнулся Томас.

— Надеюсь, — медленно произнес охотник за головами, — что вам первому выпадет подобная честь, мистер Маккензи. Если, конечно, наше расследование успешно завершится.

— Надеюсь, что нет, — мрачно заметил Томас. — Не хотелось бы, чтобы у меня появилась слава первооткрывателя вампиров.

Никлас повернулся, смерил ученого долгим взглядом, но ни ничего не сказал. В полном молчании они дошли до моста через Тару и дружно двинулись по его брусчатке в направлении набережной.

— Знаете, Томас, — сказал охотник, когда половина моста осталась за спиной. — Я никак не пойму, чего ради вы вязались в это дело.

— Как это ради чего? — искренне удивился ученый. — Леди Эмма попросила меня о помощи и я, как джентльмен, не мог отказать даме!

— То есть, вы участвуете в расследовании из‑за девушки?

Маккензи собрался возмутиться, но промолчал. Он обдумал эту мысль. Потом обдумал свой ответ. И ответ не понравился ему самому, потому что четкого ответа не было. Конечно, ему хотелось помочь Эмме Макгрегор, и, возможно, заслужить ее расположение. Но на самом деле, все началось раньше, чем в его дверь постучалась рыжеволосая племянница профессора.

— Насколько я понял, — продолжил Никлас, — вы заинтересовались смертью профессора Макгрегора еще до того, как леди Эмма приехала в город.

— Да, — нехотя подтвердил Томас. — Но позвольте спросить, почему вы этим интересуетесь?

— Хочу знать, пойдете ли вы до конца, — твердо ответил охотник за головами. — Хочу знать, что побуждает вас, молодого ученого Лонбургского Университета, расследовать это дело, хотя вы, насколько я понял, уверены, уже пришли к выводу, что смерть профессора Макгрегора — несчастный случай.

— Я действительно пока склоняюсь к версии о несчастном случае, — немного раздраженно отозвался Томас. — Судя по записям Макгрегора, он много чем интересовался, и какой‑нибудь из ядов вполне мог оказаться у него на столе, несмотря на все заверения его управляющего. Но я не исключаю и другие версии.

— Но вы намерены копать дальше?

— Копать? — изумился Томас. — Ах да. Ну что ж, да, я собираюсь копать, как вы выразились, дальше. Даже если смерть профессора это несчастный случай, все равно вокруг этого дела слишком много непонятного. Я хочу знать, чем он занимался, почему все это держалось в тайне, и почему умерли все те, кто занимались этим делом. Мне хочется знать, почему какие‑то оборванцы уже дважды пытались лишить меня жизни! Это достаточный мотив для моих действий, мистер Райт?

— Вполне, — лаконично согласился охотник за головами. — Очень уважаемый мотив.

— А теперь извольте объяснить, что вы имели в виду, когда сказали, что хотите быть уверенны в моих намерениях.

Охотник немного помолчал, замедлил шаг, разглядывая серую гладь реки, что тела под мостом ровным и гладким потоком.

— Я охочусь на вампира, — тихо сказал Никлас. — Давно и безуспешно. И у меня тоже нет твердых доказательств его существования. Я не видел его в лицо, не держал его за руку. У меня есть только следы, что он оставляет за собой. Даже не следы — намеки. Закрытые комнаты, куда никто не мог проникнуть, обескровленные тела, иногда — следы уколов или порезов на телах. Я хочу доказательств. Хочу закончить свою охоту, закончить эту игру. Схватить чудовище за шиворот и вытащить на белый свет, чтобы раз и навсегда разрешить все вопросы. Понимаете?

— Понимаю, — сдержанно отозвался Томас, немного удивленный такой страстной речью. — Практика должна подтвердить теорию, иначе… теория останется теорией.