Проклятие императорского дома - [27]

— Но почему-у-у? — взвыл Ирай.

Не то чтобы ему было важно пообщаться именно с Лэйлииной — эта крупная девчонка с со смуглой кожей, и на этом фоне будто бы совсем белыми волосами, показалась ему немного задавакой, и разговаривала она с ним, как будто снисходила откуда-то очень свысока. Но такое случается с девчонками, которые близко дружат с принцессами, и она ведь прислала ему настоящее приглашение, совершенно официально!

А еще он очень давно толком ни с кем не разговаривал, кроме Учителя, и начинал отчаянно скучать по общению. Так отчаянно, что даже попытался ввязаться в разговор гвардейцев о конских статях, пока дожидался лорда Энтеля за дверью на прошлом совещании по вопросам как-то там дорожной безопасности. Ирай так и не понял, что за глупость брякнул, но брякнул. И императорские гвардейцы оборжали его, конечно, как могли…

Студенты над ним не смеялись — еще бы они смеялись, кто им потом перед колком поможет? Но и в круг свой по-настоящему не допускали.

А Лэйлиина, вроде, не из тех, кто будет ржать над кем-то. У нее очень мягкий голос, и, наверное, звонкий смех. Колокольчики, льдинки, тут сложно, тут услышать бы, чтобы правильное существительное подобрать. Но наверняка что-то благородное. И ровесница. И сама в гости пригласила.

— Не та фракция. — туманно пояснил Учитель, — Влипнешь еще во что-нибудь. Против Лэйлиины я ничего не имею, очень милая девочка, принцесса, опять же, при ней просто расцвела… Но вот леди Василь… женщина шебутная. Костра на нее нет…

— Че? — Ирай от обиды опять сбился на приютское наречие, но поправился прежде, чем прилетел щелбан, — То есть что? Что она такого может со мной сделать?

— А вот это мы даже выяснять не будем. — грустно улыбнулся Учитель. — Я не запрещаю тебе общаться с Лэйлииной во дворце, бесполезно. Но в гости к ней не ходи. — он посмотрел на Ирая внимательно и строго, — пожалуйста. Лекарство?

Ирай мотнул головой.

Лорд Энтель пожал плечами.

— Как хочешь. Тебе же хуже.

Он поставил стакан на стол.

— Надеюсь, ты меня понял. Поверь мне: ты пока не готов ввязываться в интриги. Узнаю, что ввязался — запру в библиотеке.

Ирай неохотно кивнул.

— Не собирался я ни во что ввязываться, — тоскливо протянул он, — я в гости хотел зайти.

— Именно так все и начинается, — Учитель протянул руку, но против обыкновения не влепил напрягшемуся было ученику щелбан, а потрепал по голове, вроде как любимого щеночка погладил, — Именно так.

12. Ирай

Учитель был несомненно выдающимся магом. Он мог протянуть ветерок через игольное ушко раз, другой, намотать эту нитку на катушку и создать самый воздушный на свете шелк. Он мог покорить волну, накинув на нее уздечку, обратить лесной пожар в бешеную огненную лисицу и убить ее без всякой жалости, позвать золотую жилу поближе к свету и повторить прочие подвиги легендарных магов древности.

Хобби у него такое было, реконструировать заклинания из легенд.

Учитель был немного позер, это Ирай давно заметил.

Это не значило, что Учитель не умел слагать эффективные, мощные и тихие заклинания. Именно он оптимизировал формулу Каско-Шира, в конце концов.

Учитель умел все, а чего не умел, то изучал с бешеной, кипучей какой-то энергией, и рано или поздно добивался успеха. Пожинать плоды, впрочем, он часто предоставлял другим. Решенная задачка моментально теряла для него привлекательность, и он отбрасывал свои исследования (те из них, которые считал безобидными) в сторону какого-нибудь давнего приятеля из Башни или же (опасные) хоронил раз и навсегда, не оставляя даже бумажных заметок для библиотеки.

Его совершенная память хранила тайны куда лучше бумаги.

Но была у него и слабость.

Учитель из Учителя был совершенно никакой.

Когда ему приходилось читать лекцию, он начинал откуда-то из середины темы, перепрыгивал в начало, уползал в дебри и имел привычку самые сложные для понимания моменты объяснять на картах, шахматах, корреляции длины ушей кроликов и влажности их носов, чулках и юбках (последнее, впрочем, несколько оживляло приунывшую аудиторию, хотя и не так, как Учитель рассчитывал), и прочих несомненно актуальных примерах, связь которых с темой можно было установить только полностью в нее вникнув и еще немного поизучав повадки Учителя со стороны. При этом Учителя невероятно раздражали тупящие ученики, и минут через пять активных попыток впихнуть что-то в глупые головы студентов он бесился, закатывал глаза и начинал объяснять по слогам, что, впрочем, не делало объяснения понятнее.

Учитель, конечно, был позер, но никто бы не мог назвать его тщеславным идиотом. Свой недостаток он понимал и принимал. Поэтому он всячески отказывался от предложений провести лекции в Башне Ганаи, а когда отвертеться не мог, старался сначала впихнуть все тот же материал в Ирая, и считал, что добился успеха, только если Ирай потом мог хоть что-то повторить. Он готовился к занятиям гораздо дольше, чем все его ученики вместе взятые, он ненавидел это ремесло…

…но отказаться от обучения младшей принцессы ему было еще сложнее, чем от лекций в Башне, где он числился советником по связям с общественностью; потому что Императору не отказывают.