Проклятие десятой могилы - [31]

Вокруг Рейеса бушевала тьма. Извечное пламя перетекло с него на меня. В любой другой день мне бы показалось, что меня сжигают живьем, но сейчас я лишь раздражалась еще сильнее.

— Где моя дочь?

Ош молча покачал головой, до последнего подчиняясь полученным приказам. Что ж, я вполне могла гарантировать, что сегодня действительно будет его последний день. От моей ярости затряслись стены, и из кухни послышался визг. Видимо, визжала официантка Валери.

— Датч, — опять заговорил Рейес, — он не может нам сказать. И ты сама это знаешь.

— Тогда он умрет, жалея, что не сказал.

Дай я себе труд присмотреться к мужу, то заметила бы, как они с Ошем переглянулись. А долю секунды спустя мое лицо уже расплющилось о деревянный пол кабинета. Эти двое так быстро все устроили, что я и не заметила. Значит, они замедлили время. А я, видите ли, стояла и тормозила, как напичканный литием псих. Оставалось лишь надеяться, что не успела пустить слюни.

— Теперь понимаешь?

Моргнув, я застонала под давлением страшного веса и попыталась вспомнить, о чем мне говорили. Что бы это ни было, «да» наверняка будет самым удачным ответом.

— Да, — выдавила я, корчась под тонной конечностей и торсов. Святой ежик! Ну и тяжелые же они!

— Что я сказал? — спросил Рейес.

Черт его дери!

— Что вы оба слезете с меня на хрен, и Ош скажет мне, где моя дочь.

— Ответ неверный.

Меня прижало еще сильнее, и я опять застонала. Груз поражения был почти непереносимый. Как и давящая на меня масса мышц и локтей. Клянусь, они весили килограммов двести пятьдесят. Каждый.

Руки мне завели за спину и для проформы прижали парой колен. Одна рука (видимо, Рейеса) обвилась вокруг шеи, а другая так сильно прижимала мою голову к полу, что я видела каждую трещинку в деревянных половицах.

К сожалению, в таких обстоятельствах я ничего добиться не могла. Будь у меня возможность нормально говорить, я бы позвала на помощь, но сейчас не могла даже наполнить легкие достаточным количеством воздуха, чтобы издать хоть что-то похожее на крик.

— Мы отпустим тебя, если пообещаешь никого не убивать.

В ответ я невнятно проворчала и получила еще килограммов по двадцать давления на каждый квадратный сантиметр в районе живота.

— Ладно! — наполовину простонала, наполовину пропищала я.

Очень медленно с меня стали снимать вес, словно хотели убедиться, что я опять не взбешусь. При этом мое лицо оставалось прижатым к полу. Видимо, кто-то рассчитывал, что рано или поздно я прорасту. Пущу корни. Зачем еще что-то так старательно к чему-то прижимать?

Сквозь туман кислородного голодания прорвался тихий женский голос:

— У вас тут… все в порядке?

— Нет, — начала говорить я, но чья-то сильная ладонь скомкала мне лицо.

— Да, — сказал Рейес, — спасибо.

Откуда-то из-за Валери послышался громкий хохот. Должно быть, это Сэмми, главный повар и предатель в одном лице. Меня же явно расплющили на полу против моей воли, а он что? Плевать ему, вот что. Как и те, кто не давал мне подняться, Сэмми определенно входил в Лигу Выдающихся Козлов.

— Порядок, Валери, — сказал он. — Они так постоянно балуются.

И это офигеть какое преувеличение!

— Ясно, — неуверенно пролепетала Валери.

Затуманенными от слез глазами я увидела ноги — Сэмми уводил официантку прочь.

А потом меня подняли. Я вдохнула полной грудью, молча радуясь тому, что в качестве предостережения Рейес прижал меня к стене. Иначе я бы точно грохнулась.

— Замедлять время нечестно, — сказала я, запрокинув голову и пытаясь отдышаться.

— Ты первая начала, — отозвался Ош, который, сложившись пополам, одной рукой уперся в колено, а другой растирал себе горло и тыкал в него длинными пальцами то тут, тот там, проверяя на сохранность.

Рейес прижимал меня к стене всем телом. За целую неделю у меня это был единственный интим, поэтому я решила насладиться ощущениями по полной программе. Тем более что кончики языков пламени гладили мне лицо и насыщали теплом кожу.

И вдруг до меня дошло, что я натворила. Я угрожала одному из лучших друзей. Одному из малочисленных созданий на Земле, кто может помочь нам защитить Пип. Одному из того мизерного количества существ, кто ради этого готов пожертвовать собственной жизнью.

Меня захлестнуло чувством вины. Никогда в жизни я вот так не выходила из себя. Или все-таки выходила? Может быть, именно поэтому архангел Михаил пытался меня убить в кафешке в штате Нью-Йорк? Неужели мне действительно абсолютно неподвластны собственные силы?

Покашляв, Ош выпрямился, прислонился к стене, смежной с той, где была приклеена я, и тоже запрокинул голову, прижавшись затылком к деревянной панели. Пытаясь отдышаться, он делал длинные глубокие вдохи.

— Мне очень жаль, — прошептала я Рейесу.

Длинные пальцы легли мне на шею, а секунду спустя Рейес зарылся лицом мне в волосы. Он пах молнией. Эмоции искрили, как ток. Сильное тело казалось пустыней после проливного дождя — свежей, поразительно красивой и опасной.

— Ты как? — спросил он, согревая мне дыханием шею.

— Уже нормально.

Рейес отстранился, заглянул напоследок мне в глаза и, отойдя на несколько шагов, отвернулся. Я прикоснулась к щеке и развернулась к фотографии, чтобы увидеть свое отражение в стекле, однако рассмотреть смогла лишь размытые черты, которые выглядели вполне обыкновенно. Что со мной не так? Почему мой муж от меня отворачивается?