Проклятая сабля крымского хана - [51]

Его черные глаза метали молнии, рот приоткрылся, блеснули острые зубы. Визирь испуганно отпрянул. Его господин стал похож на шакала, оскалившегося при виде добычи. Мустафа-ага знал: в такие минуты ему лучше не перечить. Впрочем, он и не собирался это делать. Девлет Гирей никогда не слыл искусным дипломатом, не то что его дяди или могущественный двоюродный брат, которому в этом деле нет равных. Наконец, он пытается подражать им. Что ж, похвально. Пусть попробует себя и на этом поприще.

Глава 25 Наши дни. Тульская область

Комлева не знала, что в соседней комнате такие же мысли роились в голове у ее компаньона — будто зеркальное отражение. Лежа на кровати и подложив руки под голову, Андрей вспоминал прошлое, казавшееся теперь таким далеким. Они познакомились с женой еще в институте, сразу решили, что будут вместе, поженились на пятом курсе и зажили спокойно и счастливо. Когда родился сын, оба не чаяли в нем души. Андрей хотел много детей, но врачи сказали ему, что роды Натальи были тяжелыми и она вряд ли сможет родить снова, во всяком случае, придется подвергать риску жизнь не только ребенка, но и свою. Ломакин смирился. Ну и что, один сын у него уже есть, отличный парень — и этого достаточно. Талантливый электронщик, он устроился в хорошую фирму, работал день и ночь, чтобы жена и сын ни в чем не нуждались. Семья купила загородный дом, хорошую машину, часто выезжала в путешествия на автомобиле. И как гром среди ясного неба грянул приговор врачей… У Сережи не обычная простуда (мальчик вдруг занемог, поднялась температура, которую ничем не могли сбить), а лейкемия. И начались самые страшные дни. Ухудшения, ремиссии… Мир Андрея и Натальи ограничился больничной палатой, в которой страдал их ребенок. Наконец лечащий врач, пряча глаза, объявил, что они сделали все, что могли. Отечественные лекарства на болезнь не действуют. Нужно ехать за границу, в Израиль, например. Он уже выслал своему приятелю, доктору израильской клиники, анализы Сережи, и тот ручается за благоприятный результат операции. Естественно, все это стоит денег, и немалых. Доктор взял листок бумаги, небрежно набросал цифру с огромным количеством нулей и протянул Андрею:

— И учтите, вам еще сделана скидка.

Приехав домой из больницы, Наталья и Андрей стали прикидывать, сколько выручат от продажи загородного дома и машины. Оказалось, мало. Дача была не совсем достроена. Можно было взять кредит под квартиру — и все равно не хватало. Тогда Андрей решил занять у друзей и еще раз убедился, насколько верна пословица «Друзья познаются в беде». Одни говорили, что у них нет денег, другие предлагали мизерные суммы, и то с условием вернуть в ближайшее время. Андрей совсем отчаялся, когда раздался тот роковой звонок. Звонил его однокурсник Виктор, с которым он не общался после окончания института. Ходили слухи, что Виктор имеет дело с криминалом — отсюда трехэтажный особняк в элитном районе и шикарные машины у него и у его жены, поэтому все предпочитали держаться от него подальше. Но сейчас Ломакин был даже рад звонку. Если однокурсник одолжит недостающую сумму… Пусть деньги криминальные, черт с ними. Он сделает ребенку операцию, вернет их — и всё. Однако Виктор не собирался одалживать просто так.

— Сумма большая, но я готов тебе ее простить, — сказал он. — Только услуга за услугу. Ты был самым талантливым электронщиком на курсе…

У Ломакина похолодело внутри. Он догадался, что просьба Виктора вряд ли окажется законной.

— Видишь ли, у меня довольно большая фирма, — пояснил однокурсник, — и один негодяй… Впрочем, остальное не по телефону. Я знаю одно уютное кафе, где жду тебя через час.

В тот день Андрей ничего не сказал Наталье. Разумеется, она бы принялась его отговаривать. Впрочем, он и сам думал отказаться, но просьбу Виктора все же выслушал.

Уютное кафе оказалось дорогим рестораном. Стулья с высокими спинками были обиты голубым бархатом, такая же бархатная скатерть красовалась на столе, гармонируя с портьерами. Любезные официанты носились, как мухи по подоконнику, взад-вперед, будто угадывая желания клиентов, когда те еще не раскрывали рот. Виктор придвинул Андрею меню в тисненой коже:

— Выбирай.

Но Ломакину в горло не лез кусок.

— Извини, не хочу. Просто воды без газа.

Прилизанный, отутюженный до скрипа официант принес на подносе воду в хрустальном бокале, и Андрей чуть пригубил, косясь на Виктора, расправлявшегося с отбивной.

— Делу — время, потехе — час, — произнес однокурсник, вытерев губы салфеткой, и отодвинул тарелку. — В общем, слушай. Был у меня один друг, с которым мы вместе начинали бизнес, оказался порядочной сволочью. То, что он от меня отпочковался с солидным списком клиентуры — это полбеды, клиенты — дело наживное. Но негодяй взял документы с подписью, по которым имеет право переводить некоторые активы нашей фирмы. Теперь это, как понимаешь, мои деньги, но я никак не могу это донести до него. Еще немного — и подлец оставит меня с нулем на счету.

Андрей всегда был далек от бухгалтерии бизнеса, если она не касалась его зарплаты, поэтому почти ничего не понял, но переспрашивать не стал. Он ждал, когда приятель перейдет к деньгам, предназначавшимся для Сережи.