Происшествие - [25]
— Вы дружны с братом?
— Конечно.
— А с его женой?
Тоня подумала, потом сказала:
— Брату не очень повезло.
— То есть?
— Во-первых, она старше его, а во-вторых, она какая-то неуравновешенная. Знаете какую она истерику устроила, когда узнала, что квартиру обворовали?
— Да? — Ефросинья Викентьевна вопросительно посмотрела на Тоню. — Почему?
— Она, по-моему, решила, что мама подумала на нее.
— У вашего брата тоже есть ключ от квартиры?
— Конечно.
— А он бережно к нему относится?
— Думаю, что да.
— А его жена могла бы его взять?
— Не знаю. Но я не могу себе представить, чтоб Ирина была воровкой. Она, правда, нигде не работает. Вечно сидит без денег, считает себя непризнанной поэтессой, но чужого не возьмет. Сколько я ее знаю, она ходит в одном и том же джинсовом костюме. Благо сейчас заплатки в моде. Мама давала ей деньги на платье — она не взяла.
— Почему же она не работает?
— Не хочет… Слушайте, а ведь должны же были остаться отпечатки пальцев! — воскликнула Тоня.
Ефросинья Викентьевна улыбнулась: кино и книги сделали свое дело, теперь уже каждый считает, что знает методы раскрытия преступлений.
— Отпечатков воры не оставили, — вздохнула она. — Вероятно, работали в перчатках. Скажите, а кто мог знать о том, что в доме висят ценные иконы?
Тоня задумалась.
— Я боюсь вам ответить точно, — наконец сказала она. — Эти иконы я помню с детства. Они достались папе в наследство от дедушки… — Она вдруг засмеялась. — Нянька наша, тетя Шура, она верующая, бывало, как к папе в комнату войдет, так крестится на них…
— Это когда вы маленькие были?
— Да нет, всегда. Она года три, наверное, как перестала к нам ходить, — болеет…
— У нее был ключ от квартиры?
— Конечно… А мама не говорила?
Кузьмичева покачала головой.
— Забыла от волнения, наверное… Она недалеко живет?
— В соседнем доме… Пятый номер… Александра Степановна… Ой, а фамилии я не знаю.
— А что представляет из себя брат вашей невестки?
— Николай? Я его один раз видела, когда у Антона с Ириной свадьба была. А почему вы об этом спрашиваете?
— Просто так.
Разговор с Тоней кое-какую информацию все же дал: у старой домработницы когда-то был ключ от квартиры Рогожиных. Скорее всего, он давно возвращен хозяйке, раз Ольга Игнатьевна о нем ни словом не обмолвилась.
Кузьмичева набрала номер рабочего телефона Рогожиной. Густой мужской бас сообщил, что профессор на обходе.
— Я попрошу вас передать, чтоб она позвонила следователю Кузьмичевой. Запишите, пожалуйста, телефон.
— Минуточку… сейчас возьму карандаш… А впрочем, не надо… Вот как раз Ольга Игнатьевна вошла…
— Здравствуйте, Ольга Игнатьевна, — сказала Кузьмичева.
— Здравствуйте. Есть новости? — нетерпеливо спросила Рогожина.
— Пока нет. Возник вопрос. Ваша дочь вспомнила, что когда-то ключ от вашей квартиры имела домработница.
— Я думаю, что Тоня это совершенно напрасно вспомнила. Я умышленно вам ничего не сказала.
— Не уверена, что вы поступили правильно.
— Объясню. У Александры Степановны ключ от квартиры находится до сих пор. Наша семья ей очень многим обязана. Она воспитала детей и, пока была здорова, помогала мне по хозяйству. Сейчас она больна… Безнадежно больна. Но не знает этого и верит, что поправится. Я специально не взяла у нее ключ, когда она хотела его вернуть мне. Хочу, чтоб считала, что я верю в ее выздоровление… Надеюсь, вы понимаете меня.
Ефросинья Викентьевна помолчала, потом спросила:
— А вы уверены, что у нее никто не украл этот ключ?
Теперь помолчала Рогожина.
— Маловероятно. Соседи у нее — люди приличные, но, как бы то ни было, я не могу допустить, чтоб на Александру Степановну пала хоть тень подозрения.
— Понимаю… Но я обязана проверить все версии. Дайте мне ее адрес.
— Нет, — решительно проговорила Рогожина. — Не надо. Я сама сегодня к ней зайду. Я уверена, что ключ на месте.
Горячность Рогожиной понравилась Ефросинье Викентьевне. Не так уж часто в ее практике встречались люди, которые, лишившись имущества или ценностей, не впадали в крайность, начиная подозревать все и вся, а, наоборот, боялись оскорбить кого-то лишним подозрением. Даже самодовольная Тоня Одоевская, испытывая неприязнь к невестке, решительно отвергла возможность ее причастности к краже.
Тем не менее Ефросинья Викентьевна опасалась, что Рогожина, движимая чувством благодарности к тете Шуре, может помешать ходу следствия. А она даже фамилию ее не выяснила. Впрочем, Тоня ведь назвала номер дома, где она живет. Этого достаточно для того, чтоб навести кое-какие справки.
Ефросинья Викентьевна надела синий плащ, берет, взяла зонтик: дождь снова лил как из ведра.
— Я скоро вернусь, — сказала она секретарю. — Если ничего особенного не задержит, то часа через полтора.
И вышла на улицу. Туфли промокли сразу, поэтому Кузьмичева шла, даже не огибая лужи, — было все равно.
Ей повезло: делопроизводительница в жэке оказалась на месте, и она сразу получила домовую книгу. В квартире номер семь проживало трое: Назарова Александра Степановна, 1915 года рождения, пенсионерка, то есть тетя Шура; Курдюмова Анна Львовна, 1928 года рождения, работница фабрики спортивного трикотажа, и ее дочь Галина, студентка текстильного института.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами — книга, жанр которой поистине не поддается определению. Своеобразная «готическая стилистика» Эдгара По и Эрнста Теодора Амадея Гоффмана, положенная на сюжет, достойный, пожалуй, Стивена Кинга…Перед вами — то ли безукоризненно интеллектуальный детектив, то ли просто блестящая литературная головоломка, под интеллектуальный детектив стилизованная.Перед вами «Закрытая книга» — новый роман Гилберта Адэра…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Валерий МУХАРЬЯМОВ — родился в 1948 году в Москве. Окончил филологический факультет МОПИ. Работает вторым режиссером на киностудии. Живет в Москве. Автор пьесы “Последняя любовь”, поставленной в Монреале. Проза публикуется впервые.
ОСВАЛЬДО СОРИАНО — OSVALDO SORIANO (род. в 1943 г.)Аргентинский писатель, сценарист, журналист. Автор романов «Печальный, одинокий и конченый» («Triste, solitario у final», 1973), «На зимних квартирах» («Cuarteles de inviemo», 1982) опубликованного в «ИЛ» (1985, № 6), и других произведений Роман «Ни горя, ни забвенья…» («No habra mas penas ni olvido») печатается по изданию Editorial Bruguera Argentina SAFIC, Buenos Aires, 1983.