Происхождение вилки. История правильной еды - [44]
Сварить мясо или рыбу (если вы выбрали мясо, то варить нужно в течение более длительного времени). Когда оно как следует сварилось, снять с огня и положить в холодную воду. Параллельно начать делать тесто, то есть приготовить слоеное тесто на сковородке, затем положить туда мясо или рыбу, нарезанные маленькими кусочками, размером с палец или даже меньше, сверху тоже покрыть слоеным тестом и поставить в печь, однако в верхнем слое необходимо проделать небольшую дырочку, чтобы мясо могло «дышать», а иначе оно просто «взорвется» в печи. Положить мясо в слоеное тесто вместе с соусом. Если вы делаете соус для рыбы, он должен быть более острым. Heзадолго до того, как вы вынете его из печи, налейте в дырочку, которую вы оставили, яйцо, взбитое с виноградным или апельсиновым соком или с белым уксусом, потом поставьте обратно в печь на то время, что вы будете читать перед едой «Отче наш» или «Аве Мария», а потом можете подавать на стол.
Если ты хочешь сделать хороший соус для рыбы среднего размера, которую ты собираешься готовить в печи, возьми 2-3 дольки чеснока и 2-3 грецких ореха и хорошенько размельчи все это. Затем возьми немного поджаренного хлеба, пропитанного уксусом, положи его в ступку и размельчи, добавив туда уже размельченные специи. Добавь холодной воды, чтобы соус не был слишком густым. Положи рыбу в сковородку и посыпь ее мелко нарезанными петрушкой и шалфеем, а сверху налей наш соус и немного масла.
Взять лосось и как следует его почистить. Положить рыбу в кастрюлю со специями (немного калгана, перца, имбиря и шафрана). Все специи предварительно хорошо растолочь, а затем еще посыпать рыбу солью и полить небольшим количеством виноградного или апельсинового сока. Готовить на среднем огне. Потом взять белый миндаль, изюм, кедровые орешки и разные травы — майоран (красный), петрушку и мяту. Когда лосось будет больше чем наполовину готов, положить все это в кастрюлю, вот и готово.
Один из многочисленных примеров импорта как продуктов, так и слов — это марципан. Марципан происходит от арабского слова marzaban[77], обозначавшего единицу измерения на Кипре и в Армении — кратное модия (меры зерна). Так же, как произошло с амфорой, джарой или бочкой, название единицы измерения перешло на тару, то есть на тот «контейнер», в котором, по крайней мере поначалу, могло храниться это количество. Марципан был легкой деревянной коробкой, сделанной из дерева, похожего на то, из которого делают решето, почти овальной формы и с крышкой из того же дерева. В таких коробках транспортировались особые кипрские сладости, сделанные из муки, миндальной массы и других ингредиентов. Поскольку эти сладости принимали форму коробки и были похожи на хлебцы, то название упаковки быстро сделалось названием содержимого, которое и стало называться марципаном. Уже в XIV веке Бальдуччи Пеголотти в своей книге «Навыки торговли» пытался отделить коробку от ее содержимого: «...вес и цена деревянных коробок, марципанов». А несколькими строчками ниже он поясняет: «Я имею в виду саму коробку без съедобного марципана...» Коробки, кстати, продолжали называться марципанами. В этих коробках держали письма и важные документы, оттуда пошло выражение «открывать марципаны», в значении «раскрывать секреты». Мы воспроизводим здесь рецепт конца XV века.
Как следует очистить миндаль и растолочь его как можно более мелко, чтобы он проходил через сито. Чтобы миндаль был белым и с более насыщенным вкусом, даже сладким, нужно замочить его на один день и одну ночь, и даже больше, если понадобится. К тому же благодаря замачиванию их можно будет легче чистить, а разминать можно будет прямо пальцами. Если вы хотите, чтобы ваше блюдо получилось по-настоящему вкусным, то сахара надо положить столько же, сколько миндаля, то есть и того и другого — один фунт, можно чуть больше или чуть меньше, по вкусу, и туда хорошо добавить граммов сто — двести розовой воды, все это нужно как следует перемешать. Затем нужно взять сахарные трубочки и всякие другие сладости, также предварительно смоченные розовой водой, и растопить их на сковородке, а сверху положить наш миндаль. Потом все это перемешать и еще раз пропитать розовой водой, а сверху еще посыпать сахаром. Перемешать еще раз, уже с сахаром, раскатать и поставить все это в печь или просто на огонь, только помните, что огонь должен быть не слишком сильным, и вообще внимательно следите за нашим пирогом, чтобы он не сгорел. Главное правило, что марципановый пирог должен быть скорее низким и плоским, чем высоким и пышным.
Об авторе
Джованни Ребора родился в Генуе в 1932 г., профессор экономической истории и декан факультета новой и новейшей истории университета города Генуи. Опубликовал монографию «Сахарное дело в XVI в.» (Un’impresa zuccherirera del Cinquecento. Napoli, 1968) на основании генуэзских и сицилийских документов, а в 1970 г. «О красильном деле XV в.» (Un manuale di tintoria del Quattrocento. Giuffre, Milano). Помимо нескольких статей по экономической истории Средневековья и Нового времени, он опубликовал в 1990 г. книгу «Средневековая итальянская кухня между Востоком и Западом»
В своей книге прямой потомок Франческо Мельци, самого близкого друга и ученика Леонардо да Винчи — Джан Вико Мельци д’Эрил реконструирует биографию Леонардо, прослеживает жизнь картин и рукописей, которые предок автора Франческо Мельци получил по наследству. Гений живописи и науки показан в повседневной жизни и в периоды вдохновения и создания его великих творений. Книга проливает свет на многие тайны, знакомит с малоизвестными подробностями — и читается как детектив, основанный на реальных событиях. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В настоящей монографии представлен ряд очерков, связанных общей идеей культурной диффузии ранних форм земледелия и животноводства, социальной организации и идеологии. Книга основана на обширных этнографических, археологических, фольклорных и лингвистических материалах. Используются также данные молекулярной генетики и палеоантропологии. Теоретическая позиция автора и способы его рассуждений весьма оригинальны, а изложение отличается живостью, прямотой и доходчивостью. Книга будет интересна как специалистам – антропологам, этнологам, историкам, фольклористам и лингвистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся древнейшим прошлым человечества и культурой бесписьменных, безгосударственных обществ.
Книга посвящена особому периоду в жизни русского театра (1880–1890-е), названному золотым веком императорских театров. Именно в это время их директором был назначен И. А. Всеволожской, ставший инициатором грандиозных преобразований. В издании впервые публикуются воспоминания В. П. Погожева, помощника Всеволожского в должности управляющего театральной конторой в Петербурге. Погожев описывает театральную жизнь с разных сторон, но особое внимание в воспоминаниях уделено многим значимым персонажам конца XIX века. Начав с министра двора графа Воронцова-Дашкова и перебрав все персонажи, расположившиеся на иерархической лестнице русского императорского театра, Погожев рисует картину сложных взаимоотношений власти и искусства, остро напоминающую о сегодняшнем дне.
«Медный всадник», «Витязь на распутье», «Птица-тройка» — эти образы занимают центральное место в русской национальной мифологии. Монография Бэллы Шапиро показывает, как в отечественной культуре формировался и функционировал образ всадника. Первоначально святые защитники отечества изображались пешими; переход к конным изображениям хронологически совпадает со временем, когда на Руси складывается всадническая культура. Она породила обширную иконографию: святые воины-покровители сменили одеяния и крест мучеников на доспехи, оружие и коня.
Это книга о чешской истории (особенно недавней), о чешских мифах и легендах, о темных страницах прошлого страны, о чешских комплексах и событиях, о которых сегодня говорят там довольно неохотно. А кроме того, это книга замечательного человека, обладающего огромным знанием, написана с с типично чешским чувством юмора. Одновременно можно ездить по Чехии, держа ее на коленях, потому что книга соответствует почти всем требования типичного гида. Многие факты для нашего читателя (русскоязычного), думаю малоизвестны и весьма интересны.
Книга Евгения Мороза посвящена исследованию секса и эротики в повседневной жизни людей Древней Руси. Автор рассматривает обширный и разнообразный материал: епитимийники, берестяные грамоты, граффити, фольклорные и литературные тексты, записки иностранцев о России. Предложена новая интерпретация ряда фольклорных и литературных произведений.
Яды сопровождали и сопровождают человека с древнейших времен. Более того: сама жизнь на Земле зародилась в результате «отравления» ее атмосферы кислородом… Именно благодаря зыбкости границы между живым и неживым, химией и историей яды вызывали такой жгучий интерес во все времена. Фараоны и президенты, могучие воины и секретные агенты, утонченные философы и заурядные обыватели — все могут пасть жертвой этих «тихих убийц». Причем не всегда они убивают по чьему-то злому умыслу: на протяжении веков люди окружали себя множеством вещей, не подозревая о смертельной опасности, которая в них таится.
«Счастье, если в детстве у нас хороший слух: если мы слышим, как красота, любовь и бесполезность громко славят друг друга каждую минуту, из каждого уголка мира природы», — пишет американская писательница Шарман Эпт Рассел в своем «Романе с бабочками». На страницах этой элегантной книги все персонажи равны и все равно интересны: и коварные паразиты-наездники, подстерегающие гусеницу, и бабочки-королевы, сплетающиеся в восьмичасовом постбрачном полете, и английская натуралистка XVIII столетия Элинор Глэнвилль, которую за ее страсть к чешуекрылым ославили сумасшедшей, и американский профессор Владимир Набоков, читающий лекцию о бабочках ошарашенным студентам-славистам.
Люди с древнейших времен создавали лабиринты. Они обладали необычными, загадочными свойствами и нередко наделялись магическим смыслом, символизируя спуск в огненную бездну ада, восхождение в небесный Град Божий или вполне земную дорогу в Иерусалим. В разные эпохи и на разных континентах лабиринты выцарапывали на стенах пещер, выкладывали из огромных валунов на берегах северных морей, набирали из мозаики в храмах и умело устраивали из кустарника в королевских садах. В XX веке они пережили настоящее возрождение — из непонятной старинной диковины превратились в любимое развлечение для публики, естественную часть парка, усадьбы или детской площадки.
Не двусмысленную «жопу», не грубую «задницу», не стыдливые «ягодицы» — именно попу, загадочную и нежную, воспевает в своей «Краткой истории...» французский писатель и журналист Жан-Люк Энниг. Попа — не просто одна из самых привлекательных частей тела: это еще и один из самых заметных и значительных феноменов, составляющих важнейшее культурное достояние человечества. История, мода, этика, искусство, литература, психология, этология — нигде не обошлось без попы. От «выразительного, как солнце» зада обезьяны к живописующему дерьмо Сальвадору Дали, от маркиза де Сада к доктору Фрейду, от турнюра к «змееподобному корсету», от австралопитека к современным модным дизайнерам — таков прихотливый путь, который прошла человеческая попа.