Происхождение вилки. История правильной еды - [43]
Вообще мясо куропатки очень нежное и питательное; однако у взрослой птицы (больше одного года) мясо немного сухое и твердое, поэтому его обычно тушат под соусом или в сальми. Маленькие же куропатки (меньше года) обычно жарятся. И взрослые, и маленькие куропатки обычно украшаются тонко нарезанным салом.
Итак, почистить куропатку и вытащить из нее внутренности. Затем разрезать ее на четыре части, посолить, посыпать небольшим количеством муки, положить в сковородку с большим количеством сливочного масла, уже растопленного и пенящегося; подрумянить равномерно со всех сторон и опалить небольшим количеством коньяка, оставить некоторое время на огне.
В сковородке пожарить до прозрачности, но только чтобы не подгорел, тонко нарезанный лук. Жарить на сливочном масле и сливках или, как я предпочитаю, на лучшем оливковом масле.
Когда лук стал прозрачным, но еще не подгорел, повторяю, добавить к нему поджаренные кусочки куропатки, адубо (размельченные сельдерей, морковку, петрушку, молотый белый перец, соли по вкусу и щепотку шафрана, разведенного в небольшом количестве воды и процеженного бульона). Приправить как следует нашу куропатку на медленном огне.
Добавить стаканчик белого уксуса, разведенного водой; перемешать, закрыть крышкой, поставить сковородку в духовку средней разогретости, оставить на 30-35 минут.
Выложить нашу куропатку в адубо на теплую тарелку, украсив гренками, поджаренными на сливочном масле; процедить сок от того, что получилось, побрызгать им мясо, а также отдельно налить его в соусницу и подавать все это горячим.
Пинин Чиполлина
Кроликов разводили в основном в крестьянских хозяйствах, поэтому его мясо скорее относится к народной кухне, а следовательно, редко попадается в поваренных книгах. Особенно это мясо было распространено в Лигурии, и распространяли его продавцы птицы, поэтому, возможно, оно попадало когда-нибудь и на стол к Колумбу. Португальский рецепт, который мы здесь приводим, мог вызвать в Адмирале какие-нибудь воспоминания, и, может быть, в доме его свекра это было любимой едой.
Жареный кролик. Взять мелко натертую луковицу и поджарить на сливочном масле (или в топленом свином жире).
Приглушить уксусом, добавить тмин, шафран, черный перец и имбирь. В эту смесь положить мясо кролика, нарезанное на мелкие кусочки, и дать всему этому закипеть. Подавать на специальной тарелке, выложенной хлебом.
Минога считалась очень престижной рыбой и до сих пор присутствует в португальской кухне (оттуда мы и взяли нижеследующий рецепт), а также в кухне Галиции и Бордо, где даже есть традиционное блюдо — минога а-ля бордолезе.
Вымойте миногу горячей водой, вытащите из нее внутренности и положите на сковородку. Сверните миногу в рулет, добавьте кориандр, петрушку и мелко нарезанный лук и немного масла и накройте крышкой. Когда все это превратится в густую массу, добавьте немного воды и уксуса, а также тмин, перец, шафран и немного имбиря.
В поваренных книгах Тосканы той эпохи овощи не удостаивались обычно отдельных рецептов, но артишоки и спаржа «по-средиземноморски» все же не надо забывать. Не будем делать вид, что Колумб их особенно ценил, но все же мы уверены, что в лучших тавернах Севильи могли подаваться блюда вроде тех, чьи рецепты мы сейчас приведем (переведены с испанского).
Нарезать мясо и положить его в кастрюлю с водой, солью, двумя чайными ложками альмори (достаточно распространенный в рецептах той эпохи соус, но нам, к сожалению, не удалось установить, из чего он состоит), одной ложкой уксуса и одной — масла, туда же положить перец, тмин и сухой кориандр. Все это ставится на огонь, и когда мясо сварит-ся, почистить артишоки, сварить, порезать на маленькие кусочки и кинуть поверх мяса. Увеличить жар, сгустить все это хлебным мякишем и парой яиц и посыпать перцем перед подачей.
Порезать мясо круглыми кусочками, положить в кастрюлю с крупно нарезанным луком, водой, перцем, солью, сухим кориандром, тмином, двумя ложками альмори и двумя ложками масла. Все это поставить на огонь, и когда мясо будет готово, мелко порезать вареную спаржу и положить сверху. Сгустить все это яичным белком.
Испанский рецепт мяса с черными трюфелями.
Порезать мясо мелкими кусочками, сварить в соленой воде, добавив перец и лук. Затем бросить туда мытые нарезанные трюфели, и когда они будут готовы, разбить туда несколько яиц и опрыснуть кастрюлю соусом альмори.
Мы приводим перевод рецепта, взятого из «Поваренной книги» Руперта де Нола, впервые изданной на каталонском языке во времена Колумба. Мы советуем читать его очень внимательно, потому что порядок действий может ввести в заблуждение: когда речь идет о том, чтобы положить мясо или рыбу в тесто, автор забывает сказать «с соусом», а про соус пишет уже после фразы «и поставить в печь».
В своей книге прямой потомок Франческо Мельци, самого близкого друга и ученика Леонардо да Винчи — Джан Вико Мельци д’Эрил реконструирует биографию Леонардо, прослеживает жизнь картин и рукописей, которые предок автора Франческо Мельци получил по наследству. Гений живописи и науки показан в повседневной жизни и в периоды вдохновения и создания его великих творений. Книга проливает свет на многие тайны, знакомит с малоизвестными подробностями — и читается как детектив, основанный на реальных событиях. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В настоящей монографии представлен ряд очерков, связанных общей идеей культурной диффузии ранних форм земледелия и животноводства, социальной организации и идеологии. Книга основана на обширных этнографических, археологических, фольклорных и лингвистических материалах. Используются также данные молекулярной генетики и палеоантропологии. Теоретическая позиция автора и способы его рассуждений весьма оригинальны, а изложение отличается живостью, прямотой и доходчивостью. Книга будет интересна как специалистам – антропологам, этнологам, историкам, фольклористам и лингвистам, так и широкому кругу читателей, интересующихся древнейшим прошлым человечества и культурой бесписьменных, безгосударственных обществ.
Книга посвящена особому периоду в жизни русского театра (1880–1890-е), названному золотым веком императорских театров. Именно в это время их директором был назначен И. А. Всеволожской, ставший инициатором грандиозных преобразований. В издании впервые публикуются воспоминания В. П. Погожева, помощника Всеволожского в должности управляющего театральной конторой в Петербурге. Погожев описывает театральную жизнь с разных сторон, но особое внимание в воспоминаниях уделено многим значимым персонажам конца XIX века. Начав с министра двора графа Воронцова-Дашкова и перебрав все персонажи, расположившиеся на иерархической лестнице русского императорского театра, Погожев рисует картину сложных взаимоотношений власти и искусства, остро напоминающую о сегодняшнем дне.
«Медный всадник», «Витязь на распутье», «Птица-тройка» — эти образы занимают центральное место в русской национальной мифологии. Монография Бэллы Шапиро показывает, как в отечественной культуре формировался и функционировал образ всадника. Первоначально святые защитники отечества изображались пешими; переход к конным изображениям хронологически совпадает со временем, когда на Руси складывается всадническая культура. Она породила обширную иконографию: святые воины-покровители сменили одеяния и крест мучеников на доспехи, оружие и коня.
Это книга о чешской истории (особенно недавней), о чешских мифах и легендах, о темных страницах прошлого страны, о чешских комплексах и событиях, о которых сегодня говорят там довольно неохотно. А кроме того, это книга замечательного человека, обладающего огромным знанием, написана с с типично чешским чувством юмора. Одновременно можно ездить по Чехии, держа ее на коленях, потому что книга соответствует почти всем требования типичного гида. Многие факты для нашего читателя (русскоязычного), думаю малоизвестны и весьма интересны.
Книга Евгения Мороза посвящена исследованию секса и эротики в повседневной жизни людей Древней Руси. Автор рассматривает обширный и разнообразный материал: епитимийники, берестяные грамоты, граффити, фольклорные и литературные тексты, записки иностранцев о России. Предложена новая интерпретация ряда фольклорных и литературных произведений.
Яды сопровождали и сопровождают человека с древнейших времен. Более того: сама жизнь на Земле зародилась в результате «отравления» ее атмосферы кислородом… Именно благодаря зыбкости границы между живым и неживым, химией и историей яды вызывали такой жгучий интерес во все времена. Фараоны и президенты, могучие воины и секретные агенты, утонченные философы и заурядные обыватели — все могут пасть жертвой этих «тихих убийц». Причем не всегда они убивают по чьему-то злому умыслу: на протяжении веков люди окружали себя множеством вещей, не подозревая о смертельной опасности, которая в них таится.
«Счастье, если в детстве у нас хороший слух: если мы слышим, как красота, любовь и бесполезность громко славят друг друга каждую минуту, из каждого уголка мира природы», — пишет американская писательница Шарман Эпт Рассел в своем «Романе с бабочками». На страницах этой элегантной книги все персонажи равны и все равно интересны: и коварные паразиты-наездники, подстерегающие гусеницу, и бабочки-королевы, сплетающиеся в восьмичасовом постбрачном полете, и английская натуралистка XVIII столетия Элинор Глэнвилль, которую за ее страсть к чешуекрылым ославили сумасшедшей, и американский профессор Владимир Набоков, читающий лекцию о бабочках ошарашенным студентам-славистам.
Люди с древнейших времен создавали лабиринты. Они обладали необычными, загадочными свойствами и нередко наделялись магическим смыслом, символизируя спуск в огненную бездну ада, восхождение в небесный Град Божий или вполне земную дорогу в Иерусалим. В разные эпохи и на разных континентах лабиринты выцарапывали на стенах пещер, выкладывали из огромных валунов на берегах северных морей, набирали из мозаики в храмах и умело устраивали из кустарника в королевских садах. В XX веке они пережили настоящее возрождение — из непонятной старинной диковины превратились в любимое развлечение для публики, естественную часть парка, усадьбы или детской площадки.
Не двусмысленную «жопу», не грубую «задницу», не стыдливые «ягодицы» — именно попу, загадочную и нежную, воспевает в своей «Краткой истории...» французский писатель и журналист Жан-Люк Энниг. Попа — не просто одна из самых привлекательных частей тела: это еще и один из самых заметных и значительных феноменов, составляющих важнейшее культурное достояние человечества. История, мода, этика, искусство, литература, психология, этология — нигде не обошлось без попы. От «выразительного, как солнце» зада обезьяны к живописующему дерьмо Сальвадору Дали, от маркиза де Сада к доктору Фрейду, от турнюра к «змееподобному корсету», от австралопитека к современным модным дизайнерам — таков прихотливый путь, который прошла человеческая попа.