Происхождение и эволюция человека - [39]

Преобладающее по численности размножение физически и умственно неполноценных индивидуумов создает опасность обострения в обществе борьбы за существование и отбора, которые в свое время вывели предков человека из животного состояния и сделали его «господствующим видом». Эта опасность возврата к старому, своего рода инволюции, может быть остановлена с практическим использованием знаний о наследственности и просвещением населения, а также политикой законодательных органов, «невежественные» члены которых, как выражается Дарвин, не станут более отвергать предлагаемые учеными рекомендации по поводу вреда, в частности, близкородственных браков2.

Необходимо еще раз подчеркнуть, что Дарвин приводит свои замечания только по поводу негативной евгеники, т.е. рекомендующей запрет на нежелательные с медицинской точки зрения браки и нигде не высказывается о позитивной евгенике, призывающей к усовершенствованию природы человека путем заключения браков с применением каких-либо форм насильственного принуждения. Это существенное ограничение евгенических его высказываний осталось совершенно обойденным отечественными комментаторами в условиях официальной обструкции евгеники как зарубежной лженауки.

В целом следует сказать, что евгеника принадлежит к числу наук с нелегкой судьбой и до сих пор остается в плену предвзятой критики и неоправданных в ее оценке заблуждений, очень слабо разработана в научном отношении. Возникает вопрос, к какой области человекознания она примыкает более всего: является ли она антропологической наукой или больше тяготеет к генетике человека и социологии, а, возможно, объединяет в себе все эти отрасли в некоторую систему. Разобраться в данном вопросе, несомненно, поможет объективно написанная история евгенических исследований, в которой, пусть небольшое, но принципиально важное, слово произнес и Дарвин.

Отношение к религии

Вопрос об отношении Дарвина к религиозному мировоззрению стоит как бы особняком ко всему предыдущему тексту, однако по одному из основных догматов креационизма — сотворению человека неведомой божественной силой до сих пор продолжаются дискуссии с привлечением его авторитетного имени, причем и со стороны религиозных деятелей, и «воинствующих» материалистов-атеистов.

Надо сказать, что вопрос этот не так прост, как может показаться, на первый взгляд, и не имеет строго однозначного ответа среди ученых и представителей искусства. Физиолог И. П. Павлов и поэт Н.С.Гумилев открыто выражали свою причастность к религиозному мировоззрению, и таких примеров божественному поклонению среди известных ученых и деятелей искусства можно привести с избытком. Разумеется, здесь в большинстве своем присутствует не слепая вера в какое-то существо, отображенное на иконах и в проповедях, а некая таинственная сила, побуждающая к творческому вдохновению, оберегу от болезней и прочих напастей.

Что может быть проще выдуманных слов «бог создал человека», не требующих никаких доказательств, принимаемых на веру, как и все другие религиозные постулаты. Главный аргумент неокреационизма, получившего широкое распространение, особенно среди его адептов в США (Д. Гиш, М. Моррис), сводится к невозможности проверить опытным путем ход эволюционных событий в прошлом, отсюда и «свобода» их религиозного толкования. Насколько великий естествоиспытатель Дарвин был причастен к тому, чтобы быть вовлеченным в данную дискуссию по прошествии многих лет почитания его трудов и заслуг в деле общественного прогресса?

В общее понятие религии (лат. religio — благочестие, святость) вкладываются два взаимосвязанных в теории и практике содержания: мировоззрение, построенное на вымышленных догмах о существовании неких господствующих над людьми сил, принимающих форму неземной сферы, и специальных организаций, занимающихся пропагандой этой идеологии. В мифических представлениях о сверхъестественном существе оно получало разные наименования, отраженные в словах бог, создатель, творец, вездесущий, первопричина, всемирный «часовщик», разумная сила, высший разум и других подобных словесных изобретениях, которыми наполнены священные писания, молитвенники, наукообразные сочинения. Столь многоликая «терминология» свидетельствует о крайней произвольности в толковании самого объекта религиозных верований и сокрытии его конкретной сущности.

Как ученый Дарвин касался только мировоззренческих вопросов религии, отношения к ней научного познания, психологии восприятия религиозных учений, их некоторой относительной пользы, но по большей части личностных и социальных негативов воздействия на общественное сознание. Ответ на вопрос об отношении Дарвина к религии не может быть строго определенен, так как в его сочинениях и в частной переписке имеются противоречивые высказывания, которые дают повод к двойственной оценке. Там, где речь идет о научных исследованиях, нет сомнения в четко выраженном атеистическом мировоззрении, в других местах его публикаций и письмах встречаются явные уступки религиозной идеологии. Поэтому-то до сих пор материалисты привлекают научные труды и имя Дарвина для борьбы с религиозным дурманом, а их идейные противники и официальная церковь пытаются извлечь из них аргументы для авторитетного обоснования «научного» креационизма.