Прогулки с Библией - [27]
Возможно, поначалу текст J замышлялся в виде всего лишь обычной хвалебной песни, этакого гомеровского эпоса, исполняемого перед лицом тщеславного царя и угодливой знати. Но соединение, сделанное J, в этом тексте всех национальных сказаний и легенд, в которых нашла воплощение недавняя и хорошо знакомая тогдашним евреям реальная история становления их первого государства, привело к тому, что этот эпос глубоко запал в народную память и стал «священной книгой» новой нации. Заново и глубоко переосмысленные (как изначально направлявшиеся Господом Яхве) истории еврейских праотцев и «египетского рабства», Моисея и Исхода, скитаний в пустыне и «дарования законов», завоевания Ханаана и «двенадцати колен» — все это стало основой новой веры и содержанием уже не племенной, а национальной истории. И эта основа уцелела даже после распада государства.
Так заканчивают свое объяснение происхождения, смысла и судьбы первого текста ТАНАХа американские авторы. Добавим уже от себя: этот эпос вобрал в себя и самые замечательные, чарующие воображение, самые распространенные на всем Ближнем Востоке легенды — о создании человека «по образу и подобию богов», о райском саде и потопе, о Вавилонской башне и т. п. Положенные на этот баснословный, но благодаря давности и распространенности почти достоверный фон, все прочие рассказы J тоже могли быть восприняты как почти достоверные. Поэтому религиозная идея и светская идеология (частично заимствованные из вавилонских и угаритских предисточников), искусно переплетенные с мифом, могли действительно стать в таких условиях общенародными.
С другой стороны, все это могло происходить, конечно, и совершенно иначе: текст J мог не иметь таких «скрытых намерений»; он мог действительно отражать пусть и легендарное, но имевшее реальную фактическую основу еврейское прошлое; становление монотеистической религии могло начаться задолго до создания этого текста, а в нем найти лишь свое гениальное воплощение — и так далее; вы можете все это продолжить вместо меня. И тогда гипотезу Кута-Орта придется признать неверной.
Следует помнить, взвешивая степень ее достоверности: эта гипотеза относится именно к тексту J, то есть только к тому, что является содержанием первых книг ТАНАХа. В Торе есть и отдельный рассказ о Сауле и Давиде — это Первая и Вторая книги Царств; но они написаны другими авторами; как считается — уже после Соломона. В тексте же самого J никаких прямых упоминаний о Сауле, Давиде и Соломоне нет, и все, что в него «вложили» Кут и Орт, — это их самостоятельная историческая реконструкция. Таких реконструкций в последние годы появилось немало. Гипотеза Кута и Орта затрагивает небольшой отрезок истории — какое-нибудь столетие. Однако эта смелая реконструкция заслуживает, на мой взгляд, отдельного рассказа, который я ей и посвятил.
Часть вторая. Перечитывая библейские свитки
Глава первая. Споры о Кумране
Не так давно западные журналисты брали интервью у Изхара Хиршфельда, профессора Еврейского университета в Иерусалиме. Интервью было приурочено к выходу новой книги Хиршфельда, посвященной раскопкам в Кумране и так называемым «свиткам Мертвого моря». Книга Хиршфельда вышла на иврите, но одновременно появилось сообщение о ее предстоящем выходе на Западе, и в нем говорилось: «Книга профессора И. Хиршфельда переворачивает все прежние представления историков о Кумране».
А в чем они состоят, эти «прежние представления»? — спросит пытливый читатель. И что это за Кумран вообще?
Увы, пытаться рассказать, не будучи специалистом, в чем состоят «все прежние представления историков о Кумране», было бы, по меньшей мере, самонадеянно. Но к счастью, это не потребуется. Чтобы ответить на вопрос пытливого читателя, достаточно припомнить лишь самые основные факты.
Речь идет о том самом Кумране — древнем еврейском поселении вблизи Мертвого моря, на полпути между Иерихоном и Эйн-Геди, — в пещерах вокруг которого в середине прошлого века были найдены знаменитые рукописи и фрагменты, написанные (частично на иврите, частично на арамейском) в период от II века до н. э. до I века н. э. и содержащие поистине бесценный материал для понимания иудаизма того времени и зарождавшегося тогда христианства. Эти-то рукописи и называются «свитками Мертвого моря», или иногда еще — «Кумранскими рукописями». Понятно, что находка таких материалов не могла не всколыхнуть в свое время научный мир, и она его действительно всколыхнула, да так, что волны этого толчка не утихают до нынешнего дня. Книга профессора Хиршфельда — еще одно тому подтверждение. Другим подтверждением могут служить споры, что вспыхнули недавно в связи с публикацией статей израильских археологов Ицхака Магена и Юваля Пелега, в которых они подвели итоги своим десятилетним раскопкам в том же Кумране. Широкому читателю эти «древние новости» вряд ли известны, и поэтому представляется важным о них рассказать.
История обнаружения, собирания, публикации и анализа свитков Мертвого моря изобилует не только поразительными научными открытиями, но и живописными деталями поистине приключенческого толка. Достаточно сказать, что впервые и совершенно случайно обнаружил эти свитки арабский пастух, что потом бедуины продавали их историкам «по сантиметрам», что израильские специалисты добывали эти кусочки библейских документов через цепочку подставных лиц на иорданских базарах, что эти драгоценные документы тайком вывозились из Палестины… — но все это многократно описано в популярных книгах, количество которых тянет уже на приличную библиотеку. Стоит только, быть может, упомянуть о другой стороне этой истории — не столько научной и даже не столько приключенческой, сколько скандальной. Ибо мало того что значительная часть собранных с таким трудом и важных для всего научного мира свитков и их разрозненных фрагментов долгие десятилетия укрывалась от глаз специалистов-историков, так еще и собранный в Кумране археологический материал до сих пор им во многом недоступен.
