Прогноз на завтра - [4]
И дальше - через кусты я вышел на дорожку - солидный, респектабельный молодой человек - уже не совсем молодой, послушно откликающийся на "дяденьку".
Больные в серых халатах и одноцветных пижамах неторопливо прогуливались по саду. Человек пять ребят играло в волейбол. Нянечки, заняв "узловые пункты", там, где дорожка поворачивала и все просматривалось, мирно беседовали между собой. Кажется, мое появление прошло незаметным.
Она сидела на скамейке с двумя своими новыми подругами. Я окликнул, она обернулась и, конечно, очень обрадовалась. Подруги как-то сразу исчезли, а я смотрел на ее улыбающееся, некрасивое, а может быть, и красивое - я уже давно не знал, какое оно, - лицо моей жены, лицо всегда милое для меня, лицо моей девочки.
- Как ты попал сюда? Через забор? Вот и зря. Сегодня как раз хорошая сестра. Она бы пропустила тебя через первое отделение. Почему ты не поздоровался с Олей и Наташей? Да? Я не слышала. Ну ладно. Как дома? Как Алена?
Я беру ее под руку, и мы идем по аллее, и я говорю с ней так, как разговаривают с маленьким ребенком - растягивая слова, добродушно покровительственная интонация, знак вопроса в конце каждого предложения.
Ну? Ты совсем прекрасно выглядишь, ты, наверное, поправилась? Играешь в пинг-понг? Так у вас тут просто санаторий? Такой глупый - и играет в пинг-понг, разве такое бывает? Ну пойдем сыграем?
И мы играем две партии, а потом делаем круги по аллеям, не торопясь, в общем потоке, и нас обгоняет только сухонький старикашка, он вежливо просит чуть посторониться, он деловито семенит, размахивает в такт руками - почти спортивная ходьба, - он делает два круга, пока мы проходим один. И я, растягивая слова, с той же покровительственно-добродушной интонацией рассказываю, что Алена здорова, что с деньгами порядок, что дома все прекрасно, а на работе - еще лучше. Все, что просила, принес. Что принести в следующий раз?
Бьют в подвешенный кусок рельса. Гонг. Раунд закончен. А может, наоборот, только надо выходить на ринг? А может, это как в театре, конец очередной картины?
Нянечки на узловых пунктах оживились. Они словно подметают дорожки и люди в халатах скапливаются в одном месте, там, где висит рельс.
Мы в конце аллеи. Самые последние.
- Принеси мне иголку. Ладно? Порвалась кофточка. Только передай незаметно. У нас все острые предметы забирают. Обыскивают. Шарят под матрацами. Только скажи им, чтоб мне не делали уколы. Ладно? Я не хочу. Поговори с ними. Не надо уколов. Возьми меня отсюда.
Я смотрю ей в глаза, и в них сейчас страх, и они даже другого цвета, темные, темные без дна, и мне на мгновение кажется, что это не глаза человека - два черных отверстия куда-то в бездну, в подземелье, где хаос, мрак, - это всего мгновение, но меня пронизывает дикая боль, мне хочется кричать, выть, царапать землю - всего одно мгновение, - я отворачиваюсь, чтоб, не дай бог, она что-либо не почувствовала, и, растягивая слова, покровительственно-добродушно завожу обычную бодягу: дескать, нельзя, врачам виднее, новый курс лечения и т. д., но она меня прерывает:
- Да нет, просто так. Я сама знаю, что нельзя.
Мы подходим к рельсу, где санитарки разбивают больных на четыре группы, и тут я понимаю, к чему я все время прислушивался - пение, поет пожилая женщина, поет тихим голосом, бессвязно, какую-то неизвестную мне песню.
- Не обращай внимания. Это из первого отделения. Она всегда поет.
Отпирают дверь, мы входим в тесный маленький вестибюль, больных считают, дверь запирают, открывают другую, мы на лестнице, а за нами щелкает ключ. Я довожу ее до второго этажа. Лестничный пролет затянут сеткой. Отпирают дверь отделения, уводят больных, щелкает замок. Я спускаюсь, жду, когда мне откроют другую дверь в коридор клиники. По коридору, где всегда электрический свет, в большой мрачный вестибюль, где деревянные кресла, провожаемый подозрительным взглядом санитарки, которая в положенные часы принимает передачи, - по каменным ступенькам вниз, хлопает одна дверь, вторая - я на улице, издалека доносится скрежет и звон трамвая. "Еще светло", - почему-то думаю я, хотя пять минут назад гулял по саду, но то, что было там, мне представляется иным миром.
Я стою спиной к двухэтажному зданию из красного кирпича, на котором нет вывески.
Но ведь она ни в чем, ни в чем не виновата!
Она просто обыкновенная женщина.
Но в России испокон веков к женщинам предъявлялись какие-то дикие, несуразные требования. Они работали в поле наравне с мужиком, но потом мужик бежал в кабак, а женщина занималась детьми и домашним хозяйством. Быть хорошей женой и матерью - этого, видите ли, мало. Они еще должны были коня на скаку останавливать и входить в горящие избы.
Еще в детстве я замечал, что большинство женщин ходит в сапогах и валенках. Они вкалывали на стройках, ремонтировали железные дороги и мостили улицы. Войну выиграли женщины, ибо на них держался весь тыл. Тяжелое время, вынуждены? Да. Но почему, почему мужчины воевали так бездарно, что допустили немцев до Волги?
***
Нашим женщинам с малолетства вдалбливали:
ты должна быть хорошей общественницей, передовиком производства;
Аннотация издательства «Советский писатель» (1965 г.):Тема повести - преемственность поколений. Писатель ставит перед собой задачу художественно выявить духовную, идейную связь, которая существует между поколением, делавшим революцию и построившим социализм в нашей стране, и нынешними молодыми людьми, строителями коммунистического общества.
ГЛАДИЛИН, АНАТОЛИЙ ТИХОНОВИЧ (р. 1935), русский советский писатель. После окончания школы работал электромехаником, рабочим, несколько месяцев проучился в военном училище. В 1954–1958 учился в Литературном институте им. А.М.Горького. Был и.о. заведующего отделом искусства и культуры газеты «Московский комсомолец», редактором киностудии им. М.Горького, много ездил по стране.Найденная Гладилиным тема смутного томления и беспокойства, непреодолимого внутреннего одиночества живого и искреннего человека в мире регламентированных ценностей была развита более всего – в романе "История одной компании" (1965) с ее главным, явно автобиографическом героем – инфантильным мечтателем.
В романе Анатолия Гладилина "Тень всадника" есть все - острый сюжет, загадочные преступления, любовь, война, смерть. Среди героев романа - Робеспьер, Сен-Жюст, Наполеон, Бернадот, маршал Ней, Талейран, прекрасная и великая Жозефина. Главный герой романа проживает несколько жизней в течение 200 лет и проходит несколько превращений, но каждый раз он принадлежит к кругу избранных, к хранителям тайн, к странному и загадочному слою Глубоководных Рыб, "людей системы", влияющих на течение Истории. В романе Анатолия Гладилина "Тень всадника" есть все - острый сюжет, загадочные преступления, любовь, война, смерть.
Приключенческая повесть-сказка, в которой смешались реальная жизнь и самые невероятные происшествия. Началось все с того, что пятиклассник пионер Сидоров получил возможность путешествовать на волшебной тележке («машина времени») в различные исторические эпохи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Труп мечется по заснеженной Москве в поисках жертвы. Его не берут милицейские пули, никто и ничто не страшит его. Впрочем, его мало кто замечает, он слился в городе со всеми нами, он — как мы. И мы — как он. И жизнь наша вроде загробной.Повесть «Беспокойник» была написана в 1957 году. Публиковалась за рубежом, в нашей стране выходит впервые, как и многие произведения этого автора.Клеймо «антисоветчина» прочно прилепили к творчеству Анатолия Гладилина, русского писателя, живущего ныне в Париже. Его книги возвращаются на родину спустя десятилетия.Рассказы этого сборника взяты из книги американского издательства «Ардис», благодаря которому десятки изгнанных из нашей страны писателей могли печататься, не канули в небытие.
Девять историй, девять жизней, девять кругов ада. Адам Хэзлетт написал книгу о безумии, и в США она мгновенно стала сенсацией: 23 % взрослых страдают от психических расстройств. Герои Хэзлетта — обычные люди, и каждый болен по-своему. Депрессия, мания, паранойя — суровый и мрачный пейзаж. Постарайтесь не заблудиться и почувствовать эту боль. Добро пожаловать на изнанку человеческой души. Вы здесь не чужие. Проза Адама Хэзлетта — впервые на русском языке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
«Человек на балконе» — первая книга казахстанского блогера Ержана Рашева. В ней он рассказывает о своем возвращении на родину после учебы и работы за границей, о безрассудной молодости, о встрече с супругой Джулианой, которой и посвящена книга. Каждый воспримет ее по-разному — кто-то узнает в герое Ержана Рашева себя, кто-то откроет другой Алматы и его жителей. Но главное, что эта книга — о нас, о нашей жизни, об ошибках, которые совершает каждый и о том, как не относиться к ним слишком серьезно.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!