Профессия за тридевять парсеков - [102]

– А можно? – против воли поддалась я. Не дожидаясь ответа, уселась на пол возле живописной группы и благоговейно пробежалась пальцами по боку ближайшей красавицы. Та мученически дернула холкой, но стерпела, не пожелав отвлечься от любимого капитана, упоенно начесывавшего ей бороду. – Откуда они у тебя?

– Украл. Их в зоопарк на Лирию везли, а там директор – сволочь, ему до зверей дела нет. Кругом сплошной бетон и ларьки с сувенирами. Мусора по колено, а в вольерах даже тенька нет. Я решил, что у меня им будет лучше.

– Что-то я никак тебя не пойму, – честно призналась я. – Послушать – так просто герой: брата спас, зверюшек вытащил, еще и заповедник хочешь открыть! Одна беда: убийца!

– Животные мне нравятся больше людей, – весело подтвердил пират. – Сашка, я не супермен, чтобы всем нравиться. Хорош докапываться, все равно ведь без толку! Скажи лучше – готова?

– К чему?

– К историческому моменту воссоединения фрагментов терральтера.

Он это серьезно? Он будет собирать его при мне?! На такую удачу я даже надеяться не смела!

Сергей отпихнул гипадер и поднялся, похрустывая костями. Ласковые-неласковые, а бока ему намяли изрядно. Хищницы тоже встали и принялись тереться о ноги, норовя повалить его обратно и мешая сделать шаг. Как волки-переярки вокруг вожака! Меня аж завистью кольнуло. Вот так день-деньской в зверинце пропадаешь, кормишь, ухаживаешь, и что-то никто так не льнет! Впрочем, я же не только ценный корм, но и противные лекарства, чиповка и занудное взвешивание…

Наверное, этим любимый хозяин и отличается от астробиолога.

Сергей кое-как добрел до шкафа, стараясь по не отдавить любимцам лапы и хвосты, и, покопошившись там, озадаченно выпрямился. Несколько секунд рассматривал кусок пластика, будто выдранный из обшивки, потом что-то сообразил и хмыкнул.

– Маленький гаденыш…

– А?

Сергей отмахнулся, выудил что-то мелкое и снова пересел ко мне. Рот у него сам собой растягивался в широкую улыбку. Торжественно выложив на пол три невзрачных камешка, он перевел на меня ликующий взгляд.

– Это и есть терральтер? – скептически уточнила я.

Прямо скажем, древнее устройство могло быть и покрасивее. Мне представлялась эдакая махина, вся в завитках металла и сверкающих шестеренках, а тут какие-то булыжники!

– Терральтер – система устройств внутри планет. – Глаза Сергея маниакально блестели. – А это – ключ, дающий к ней доступ.

– Уверен, что здесь все? Мне кажется, чего-то не хватает. Здоровенной металлической основы, к примеру…

– Ничего ты не понимаешь. Форисциане вообще металл не использовали, у них все на природе завязано. Смотри, я потом только въехал. Вот это вода. – Он указал пальцем на один из камней. – Его я в МИК спер. Помнишь, я рассказывал, что на нем был странный конденсат? Потрогай.

Я нерешительно коснулась древнего камешка. На ощупь он был совершенно сухим, но потом пальцы будто иголкой кольнуло, и булыжник, вспыхнув голубым, оставил на ладони мокрый след.

– Ого!

– Вода есть даже на самых жарких планетах, без нее невозможно зарождение жизни. Это первый компонент.

– Хочешь сказать, терральтер базируется на мистических стихиях? – сообразила я, к чему он клонит. – Фил, это ненаучно! Я тебе как астробиолог говорю! Ты еще кошку в жертву принеси в седьмой оборот на перекрестке трасс!

– Это не стихии, тормоз! – обиделся Сергей. – Это основы обитаемости мира! Вода – раз, свет – два, атмосфера – три. – Он достал из кармана четвертый камень: – И твердая поверхность.

Гипадеры ошивались рядом, с любопытством принюхиваясь. Мне пришла дурацкая мысль, что в случае чего одна из них вполне сойдет за жертвенную кошку. Как раз и шкура подходящая, черная. Но шаман не счел их достойными такой великой чести, а когда звери вконец оборзели и попытались цапнуть булыжник, сердито шикнул и замахал руками – отвалите, мол. Хищницы расфыркались и, показательно отвернувшись, вспрыгнули на кровать зализывать моральные травмы.

Я попыталась сопоставить полученную информацию с той, что хранилась в моей голове, и пришла к неожиданному выводу, что Фил, в общем-то, прав. Невозможно существование жизни на газовых гигантах, где нет поверхности, как таковой. Во всяком случае той жизни, к которой мы привыкли. Представить обитаемую планету без источника света тоже трудно: поблизости обязательно будет хотя бы тусклая, умирающая звездочка. Можно было поспорить по поводу атмосферы, но, если не уравнивать ее с наличием кислорода, то и здесь все правильно. Во всех знакомых мне обитаемых мирах присутствовали хоть какие-то газы. В разных количествах, а порой и ядовитые, но кто сказал, что атмосфера должна быть пригодна именно для людей? Дышат же цертейцы хлором – и ничего, вон какие вырастают, чужих флиберийцев охмурить норовят!

Выходит, я зря грешила на земных коллег. Ведь если отринуть условности, то основные столпы Зоны обитаемости15 были названы верно.

– Что с ними делать? Соединить?

– Думаю, да.

– И что в итоге получится?

Сергей виновато улыбнулся.

– Не знаю.

– А если он попросту рванет?

Поверить в то, что вот эти четыре камешка и есть ключ к великому терральтеру, лучшему изобретению могучей расы, которое тщетно искали с незапамятных времен, было невероятно тяжело. Куда правдоподобнее казалась версия о том, что это никакой не ключ, а обыкновенная ловушка, ловко расставленная на таких, как мы. Мираж для мечтателей – поманит недостижимой фантазией, дастся в руки, как доверчивый зверек, а потом сомкнет челюсти и проглотит с костями.