Проект "Вавилон" - [17]

— Я до сих пор не могу понять, как вы меня разбудили. Неужели вы использовали акупунктуру?! Даже я в нее не верю. Как вы до этого додумались?

— Нужда заставила. У меня не было выбора.

— Очевидно, это было чертовски больно. Может быть, именно поэтому я и проснулся.

— Не будьте таким неблагодарным. Это же сработало, да и потом, вы выглядели неважно. Вы мне можете объяснить, что случилось?

— Нет, честно говоря. В моей голове какой-то хаос.

— Вы что-нибудь помните? Что вы чувствовали?

— При всем уважении к вам, я ничего не могу рассказать. Каждый раз, когда я пытаюсь подумать об этом, мои мысли расплываются. Я сбиваюсь, и у меня начинаются сильные головные боли. Надеюсь, это пройдёт. Одно я могу сказать наверняка: нам нужно избегать этого черного пятна.

— Тот, кто нашел эту пещеру, до сих пор не пришел в себя.

— С легкостью могу себе это представить. Я с удовольствием бы побеседовал с ним и узнал, что с ним произошло. — Он выпил бокал вина. — А что вы делали все это время? Что-то удалось узнать? Вы продвинулись вперед?

— Я дважды был в пещере и все это время исследовал надписи. Кое-где они перекрывают друг друга, то есть нанесены одна на другую. Может быть, с разницей в несколько лет. При более точном анализе, может, удастся сказать, сколько времени разделяет эти надписи.

— Вы смогли разобрать текст?

— Да, несколько латинских строк. Но, кажется, они не зависят друг от друга.

Питер достал записную книжку, в которую заносил спонтанные идеи, вопросы или сложившиеся выводы.

— «Memento, homo, quia pulvis es, et in pulverem reverteris», — прочитал он вслух.

— A-a, — сказан Патрик.

— «Помни, человек, прах ты, и в прах возвратишься». Эта фраза христианского происхождения. Обращение Бога к Адаму после его грехопадения. Потом я нашел вот что: «Indocti discant et anient meminisse periti», что можно перевести как «Незнающие пусть научатся, а знающие вспомнят еще раз». Кто-то нацарапал это на стене.

— К последним, вероятно, относятся авторы других надписей в пещере? — сказал Патрик.

— Да, может быть. Хотите еще десерта?

— Нет, спасибо. Я бы с удовольствием выкурил еще одну сигарету, а потом можно и кофе.

Он положил салфетку на стол, откинулся назад и закурил. У Питера вошло в привычку в это же время набивать свою трубку.

— Я за то, чтобы мы заказали сюда из Женевы языковеда. Тогда мы сможем значительно продвинуться в нашей работе.

— Хотите сказать, что на этом ваши познания в латыни закончились?

Патрик посмеялся над своей шуткой, но Питер не дал сбить себя с толку.

— Я нашел кое-что интересное, — продолжил англичанин, — рисунок.

Он поднял свою записную книжку над столом и показал Патрику карандашный набросок.

— Цветок? А что значит подпись под ним?

— «Нос sit exemplum discipulis». Это значит: «Это пример ученикам» или «моим ученикам». А буквы «C.R.C.» являются, возможно, инициалами художника.

— Значит, художник считал, что эта пещера является хорошим примером для его учеников?

— Возможно…

Питер раскурил трубку и, улыбаясь, приподнял бровь.

— Мы это еще выясним. Цветок, безусловно, роза. Но это совершенно особенная роза, и я знаю, кто ее нарисовал.

— Шутите!

— Боже упаси!

— И? Кто же это сделал?

— Не торопите события. Вам еще предстоит удивиться. Я уже договорился по телефону о встрече. Нам нужно лететь в Париж. Вы сможете?

— Конечно, — Патрик постучал себя по животу, — я уже позаботился о своем хорошем самочувствии. Когда вылетаем?

— После обеда мы едем в Безье, а оттуда полетим на частном самолете. Встреча состоится сегодня вечером. Назад вернемся рано утром.

— Вы уже все организовали, Питер?

— Женевский «Фонд Вавилона» сделал это возможным, — пошутил Питер и порадовался удивленному и в то же время восхищенному выражению на лице Патрика.

— А я предлагаю с пользой провести оставшееся время и послать факс Элейн.

— Какого содержания?

— Я хочу узнать у нее точное местонахождение пастуха.

— Согласен. Тогда мы должны использовать такую возможность и заказать лингвиста или специалиста по древним языкам.

— Неужели вы думаете, что Элейн найдет человека, который может читать и иероглифы, и клинопись, и тексты майя? А еще заодно хорошо бы древнеиудейский и греческий.

— Я как минимум рассчитываю на такого человека, который бы знал, где можно раздобыть перевод тех или иных фраз. Но для начала давайте просто оценим возможности мадам «средства не играют никакой роли», а?

— Питер, с каждым днем вы становитесь мне все симпатичнее.

2 мая, пивной ресторан «Ля Типиа», улица Рима, Париж.

— Профессор Лавелл! Рад снова видеть вас!

К столику исследователей подошел импозантный мужчина средних лет в костюме и галстуке. Питер встал и протянул ему руку.

— Позвольте представить вас друг другу: Патрик Невро, инженер и археолог. Мы работаем вместе. А это Себастьян Хоке, банкир и первый человек в нашем деле.

Себастьян сел за столик и жестом заказал себе кофе, потом повернулся к Питеру и улыбнулся:

— Мы так давно не виделись, господин профессор! А я с интересом слежу за вашими публикациями. Как жаль, что молва так несправедлива к вам и к вашей работе.

— Думаю, это только вопрос времени. Ничего же не пропадет.