Продолжение любви - [68]

— Ты чем‑то расстроена? Сейчас, к сожалению, не получится. Я слушаю учеников.

— Но, Дэвид! Почему я не могу послушать учеников с тобой?

— Это не настолько интересно. И слишком серьезно: завтра у них конкурсное выступление. — Было непонятно, то ли он шутит, то ли не хочет ее видеть.

— Стив все равно уже всем все рассказал. Дэвид засмеялся:

— Ну ладно, раз Стив рассказал, тогда приезжай. Концертный зал, где мы с тобой уже были. В любое время до восьми.

Люсия замялась:

— Дэйв… А этот старикашка… Он пропустит меня?

— Гардеробщик? Конечно не пропустит. Выставит за дверь, как только узнает, к кому ты и зачем. Но я тебе открою маленький секрет: три подошвами о коврик, пока его сердце не растает. Все. Я уже опаздываю. До встречи.

Люсия с трудом вспомнила, где находится нужное здание. Проходив с полчаса вокруг, она увидела наконец знакомые ступени.

— Господин Маковски занимается с учениками в репетиционной на третьем этаже, — пропели бакенбарды в ответ на ее вопросительный взгляд. — По правой лестнице до конца.

Она старательно вытерла ноги и с волнением в груди стала подниматься. Из открытой двери лились звуки Шопена. Люсия послушала за дверью, потом незаметно вошла. В глубине небольшого зала стоял рояль, десятка два кресел были хаотично расставлены неподалеку от входа. Сначала на нее никто не обратил внимания: ни Стив с Полом, которые с понурыми лицами следили за играющей девушкой, ни седовласые, исполненные важности старушки на боковом диванчике, ни пожилой мужчина в первом, если так можно выразиться, ряду. Люсия скромно устроилась у двери и погрузилась в умиротворяющую, воздушную гармонию.

— Энн, забудьте о нотах, это не знаки, которые нужно подавать каждый в отдельности, это ручей, непрерывный ручей. Забудьте о них! Позвольте мелодии разлиться, дайте ей волю.

Дэвид поражал суровостью, и Люсия с удовольствием отметила это. Девушка за роялем была, несомненно, хороша. Темные, блестящие локоны падали на ее пухлые щеки и закрывали старательное, напряженное лицо с ярким бантиком сжатых губ. Люсии захотелось познакомиться с ней. Ученица, безусловно, подавала надежды, хотя технически сложные, шумные и отрывистые части давались ей лучше, чем лирические.

— Энн, вам нужно расслабиться, забыть о конкурсе, думать только о том, что вы играете, наслаждаться тем, что вы играете. Повторим с этого момента. Вот так, легче…

Люсия присмотрелась к пианистке: она, пожалуй, младше ее года на два. Неужели Энн относится к Дэвиду только как к учителю?

— Это музыка страсти, как ни странно, — сказал Дэвид, когда Энн закончила играть и вопросительно посмотрела в его сторону, — можно думать, что это музыка любования, но из любования и рождается страсть, из тишины и спокойствия, а не из грома и молнии. Гром и молния конечны, к ним нечего прибавить, а шопеновская тишина потенциальна. Она в любую минуту может разразиться страстью, Энн. Мне хотелось бы услышать это завтра от вас. Пол, прошу к роялю.

Пробираясь меж кресел, Пол вдруг замешкался. Люсии стало неудобно, оттого что она здесь. Ее мечты знать о Дэвиде все, знать его всяким показались ей сейчас верхом глупости. Что она делает в этом зале? Смущает Пола?

Бедняга Уильямсон заерзал на стуле.

— Соберитесь! Я бы при вашей склонности испытывать пальцы на скорость окунал руки в горячую воду, перед тем как выйти на сцену.

Пол поправил очки.

— Можно?

— Пожалуйста.

Он робко поднял расслабленные кисти, посмотрел на клавиатуру, будто видел ее впервые, и резко ударил по клавишам, высекая энергичную незнакомую ей мелодию. Глаза Пола намертво уперлись в одну точку над клавиатурой, а его плечи неожиданно расправились… Напряжение мелодии нарастало, и когда оно достигло своего предела, Пол на секунду замер, а потом его пальцы опять побежали по клавишам, но теперь из‑под них разливалось нежное успокаивающее журчание. Люсия поймала себя на том, что с наслаждением слушает его игру. «Какой молодец!» — подумала она, когда журчание стихло и Пол поднялся со своего места.

— Еще контрастнее, ваши руки соревнуются друг с другом. Но сегодня вы слишком ускорили темп. Разве вы куда‑то торопитесь? Спасибо. Все свободны до завтрашнего вечера.

Раздались редкие хлопки откидных сидений.

— Люсия! Какая неожиданность! Хотите тоже брать уроки? — Засмотревшись на Дэвида, она не заметила, как к ней подошел Стив.

— Так, проходила мимо. — Не зная, как поступить, она вышла к лестнице в сопровождении Стива.

— Да, здесь хорошие места для прогулок. Может, составите нам компанию? Глоток‑другой чего‑нибудь покрепче, например джина, не помешает после этакой взбучки. Правда, Энн? — обратился он к черноволосой девушке.

— Да уж. Бабушка, я останусь с ребятами. — Энн сказала это, обращаясь к высокой старухе. Похоже, девушка была в дурном настроении.

— Не забудь о том, что нужно еще отрепетировать финал, дорогая. — Величественная старушенция, оценивающе посмотрев на Люсию и Стива, исчезла за поворотом перил на нижней площадке.

Девушка безвольно проводила взглядом ее уши с висящими топазами. Стив, воспользовавшись задумчивостью Люсии, обнял ее за талию.

— Я не люблю джин! Извините! — отчеканила она, резко вырвалась и, к удивлению Энн, пошла обратно в зал.