Продолжая летопись предков… - [19]

17 августа 1983 г. вызов по повестке для меня оказался роковым. Судья Ленков мне заявляет, что суд не будет рассматривать моё заявление по причине… моей недееспособности. И подаёт мне дело: «Ознакомьтесь». В нём не оказалось документов в защиту моих интересов для опровержения статьи «И снова проверки», таких как материал проверки горторгинспекцией, объяснительная записка директора магазина № 20. Зато была справка, выданная главврачом Ухтинского психиатрического диспансера Шихановой Тамарой Ивановной, где говорилось: «Иванова Е.Н. — инвалид второй группы, страдает хроническим слабоумием, склонна к сутяжничеству. За свои действия ответственность не несёт. Является недееспособной». Подпись врача и печать.

Судья Ленков В.П. заявил, что согласно этой справке дело рассматриваться судом не может. Я судье доказываю, что в психиатрической больнице никогда не лечилась. Судебно-психиатрической экспертной комиссии не проходила. Решения судебных органов о моей недееспособности у вас нет. Справка же главврача-психиатра, приобщённая к делу, является недействительной. Линков мне заявляет: или я заберу исковое заявление, или он идёт к прокурору за санкцией на принудительное лечение меня в психиатрической больнице. Я снова отказалась. Тогда он запер меня в кабинете на ключ и вышел. Ходил судья или нет к прокурору, я не знаю, но вскоре он появился и заявил, что прокурора пока нет на месте. Я сидела в кабинете и плакала. Серьёзно испугалась, что меня могут закрыть в психбольницу. Я решила уступить, пообещала судье забрать заявление. Я просила судью отпустить меня домой. Обещала, что приду вместе с корреспондентом Виричевым, чтобы он извинился при судье передо мной, и я заберу заявление. Он мне поверил и отпустил домой. Мне ничего не оставалось делать, как спасать свою жизнь, здоровье и достоинство. Собралась и поехала в Москву в Комитет народного контроля РСФСР за помощью. Там вникли в суть дела и через Прокуратуру РСФСР меня поместили в Московскую психиатрическую больницу на обследование.

Надо сказать, что я в то время была общественным контролёром по торговле и активно сотрудничала с Комитетом народного контроля РСФСР. Посылала в его адрес разные материалы о злоупотреблениях в торговле. Сообщала и о том, что в марте 1981 года сгорел склад хозтоваров на промтоварной базе УРС ОКН. В связи с пожаром списали товаров на сумму 253902 рубля (очень большие деньги по тем временам). Списали мебель, которой в сгоревшем складе быть никак не могло. Я об этом сообщила в КНК РСФСР.

В Ухте побывала московская комиссия КНК РСФСР. Комиссия вскрыла нарушения и хищения в УРСе «Коминефти». Многих наказали. Поэтому я надеялась, что КНК РСФСР поможет.

23 августа 1983 г. в 6 часов утра я улетела в Москву на самолёте. В КНК РСФСР меня знали, приняли. Помогли составить обращение в Прокуратуру РСФСР. Я написала под копировальную бумагу два экземпляра. К моему заявлению приложили бумагу: «Прокуратура РСФСР. По делу Ивановой Е.Н. связаться с КНК РСФСР» и там же номер телефона. В КНК РСФСР обещали мне помочь восстановить справедливость. Копию моего заявления оставили себе. В прокуратуру я сдала своё заявление. Через два часа меня вызвали на приём. В кабинете сидели два прокурора и двое мужчин в белых халатах. Прокурор просил рассказать, кто я и зачем требую поместить меня в психиатрическую больницу.

Я подробно рассказала, что была вынуждена приехать в Москву. Объяснила, что в газете «Красное знамя» за 20.03.1983 г. была клеветническая статья в мой адрес, и я потребовала через суд опровержения. Нарсудья Ленков В.П. просит меня забрать моё исковое заявление к редакции газеты «Красное знамя». 17 августа 1983 г. меня вызвали в суд, и судья Ленков заявил, что в моём деле есть справка о моей недееспособности за подписью главврача Ухтинского психдиспансера с печатью. Я сказала, что буду оспаривать эту справку. Я доказывала судье, что эта справка не соответствует действительности, что в психиатрической больнице никогда не лечилась. Судебно-психиатрическую экспертную комиссию я не походила. Нет решения судебного органа о моей недееспособности. Я слабоумием не страдаю. За свои действия несу ответственность перед законом. Судья грозился, что возьмёт санкцию от прокурора, чтобы меня поместить на принудительное лечение в психбольницу. По этой причине я приехала в Москву, чтобы Прокуратура РСФСР направила меня в психиатрическую больницу на обследование. Меня увезли в психбольницу в машине скорой помощи.

Репортаж из сумасшедшего дома

23 августа 1983 г. меня из Прокуратуры РСФСР привезли в психбольницу по адресу: 115522 Москва, ул. Москворечье, дом 7, ПКБ № 15 отделение № 10. Как положено, помыли меня в ванне. Дали старый фланелевый халат очень большого размера. Поместили в палату. Потом меня вызвали в кабинет врачей. У врачей тот же вопрос, что был у сотрудников Прокуратуры РСФСР: зачем я приехала в Москву добровольно в психбольницу? Я отвечала врачам: по той причине, что у меня нет другого выхода. Долго со мной беседовали врачи, потом зав. отделением мне сказала, что моим лечащим врачом будет Маргарита Леонидовна Гельфенбейн. Мне дали конверт, чтобы я сама написала мужу письмо домой. На конверте обратный адрес написала: «Москва». В письме сообщала, что нахожусь в психбольнице. Адрес больницы врач напишет. Просила, чтобы никому не говорили, где я нахожусь. Адреса чтобы никому не давали. Мне в кабинете врачей принесли другой халат моего размера красно-оранжевой расцветки. Потом мне стало известно, что Маргарита Леонидовна — лечащий врач больных с лёгкими расстройствами. Все больные с лёгким психическим расстройством — в цветных халатах яркой окраски — после завтрака, с 9 до 12 часов, ходили на работу в цех (как трудовая терапия). Одни клеили бумажные пакеты под крупы, лавровый лист. Другие постоянно собирали шариковые школьные ручки — вставляли стержень. Я очень быстро собирала ручки.