Продавцы грёз - [2]

— Да, закулисная. Сейчас ты играешь динозавром, а после, через много лет, будешь играть людьми. Дёргать за верёвочки, как кукловод, которого мы видели вчера на улице. Помнишь?

Я помнил дяденьку на улице с двумя весёлыми куклами, которые смешно танцевали. От кукол к рукам дяденьки действительно тянулись тонкие верёвочки. Я поискал похожую верёвку на динозавре, но не нашёл. Также верёвочек не было ни на мне, ни на отце, ни на его госте.

— А где?..

Отец рассмеялся.

— Это просто такое выражение.

Я кивнул.

— Ты рождён, чтобы дёргать за верёвки, — сказал, улыбаясь, отец.

Я отбросил динозавра и посмотрел на отца… посмотрел… как будто со стороны. Снизу вверх, но в то же время, чувствуя своё превосходство и даже лёгкое презрение, будто я…

Наваждение прошло. Что я делал? А, играл с динозавром. Итак, динозавр пришёл с другой планеты, чтобы…

Я ошарашено озирался, стараясь понять, где нахожусь. Сердце бешено стучало, хриплое дыхание судорожно вырывалось из груди. Правое бедро болело от нескольких сильных щипков, с левой кисти стекала кровь, насколько сильно я её укусил.

Но это не было кошмарным сном, как бы я на это не надеялся.

Я стоял посреди обломков какой-то невероятной боевой техники, покрытой пятнами ржавчины. Голые ступни топтали пожухлую серо-зелёную травку, растущую так редко, что она едва покрывала землю. Лёгкий прохладный ветерок едва трепал мои волосы, но даже от него мне уже стало зябко — кроме семейных трусов, в которых я лёг вчера спать, на мне ничего не было.

Ни звука, только моё дыхание. Ни одного животного или даже насекомого в пределах видимости, только ржавая сталь и блеклая трава кругом.

Я задрал голову, надеясь увидеть хотя бы птицу. Небо покрывала лёгкая дымка, тусклое солнце едва проглядывало сквозь неё…

В левый глаз словно будто вонзили раскалённую иглу. Или, вернее, спицу — острый приступ боли пронзил мозг до самого затылка. Непроизвольно из глаз брызнули слёзы. Я схватился за голову, потом прижал ладони к левому глазу. Кажется, я едва не потерял сознание.

Но потихоньку боль утихала, изредка вспыхивая новыми приступами, однако ни один из них не шёл ни в какое сравнение с первым. Окончательно придя в себя, я понял, что буквально лежу на ближайших металлических обломках. Надо сказать, весьма холодных. Оторвавшись от них, я выпрямился. Кажется, всё более или менее нормально.

Ржавчина хлопьями прилипла к голому торсу, попытавшись стряхнуть её, только размазал. Плевать. Ещё раз оглянувшись, неуверенно сделал первый шаг. Здесь делать явно нечего, нужно попытаться найти людей. Или хотя бы что-то пригодное в пищу.

Вторая вспышка головной боли произошла через десяток шагов. И эта была гораздо хуже первой и продолжалась куда дольше. Перед глазами натурально мельтешили красные пятна разной величины и яркости. Я шипел сквозь зубы, стоя на четвереньках, и изо всех жмурился, будто бы это могло облегчить боль.

На несколько секунд мельтешение прекратилось, и все красные пятна остановились перед моим взглядом… Нет, не так. Они будто повисли в моём мозгу, как трёхмерная картинка — какие-то передо мной, какие-то сзади, с боков. Странно, но я был абсолютно уверен, будто эти пятна ещё и находятся от меня на разном расстоянии. Если судить по цвету, одно пятно довольно близко…

Справившись с болью, я выпрямился на все свои сто восемьдесят сантиметров и закричал. Я драл глотку, вкладывая в крик недоумение и панику, обуявшие меня. Орал, пытаясь справится с шоком, который испытывал.

Странно, но крик помог. Я избавился от мешанины мыслей. И, наконец, прооравшись, я повернул к самому близкому пятну и побрёл ему навстречу.

В любом случае, это направление ничуть не хуже других. Любые направления сгодятся, когда не знаешь куда идти. Так почему красное пятно, привидившееся мне во время вспышки головной боли не может быть ориентиром? Как в шутке про окружённый отряд, который теперь может атаковать в любом направлении.

Сумасшествие… я гоняюсь за красными пятнами…

Но и ситуация сумасшедшей некуда — уснул я в своей кровати, а проснулся… здесь… То есть вообще не понятно где и, судя по обломкам техники, когда.

Может, я действительно лишился рассудка?

Нет, я помню, кто я. Алексей, двадцать один год, студент, не женат. Даже одинок, но именно «не женат», а не в «активном поиске». Сто восемьдесят сантиметров, семьдесят восемь килограммов, телосложение — «когда-то не слишком регулярно занимался в качалке, но забросил и перешёл на пиво». Волосы светло-русые, глаза зелёные (хотя сейчас я это проверить не могу — рядом нет самой завалящей лужи). Короткая борода, не слишком густая. На месте. Особые приметы… ржавчина на животе. А нет, вот он, полученный ещё в детстве крестообразный шрам на бедре от укуса собаки. Это я. Это моё тело.

Я сделал ещё десяток шагов, когда мне показалось, что услышал какой-то звук. Быстро оглядевшись, будто бы углядел краем глаза какое-то движение.

— Эй! — крикнул я, сжимая кулаки.

Но в чёрно-ржавом остове раскроенного буквально пополам танка (или чёрт его знает, что это за штука) как будто больше ничего не шевелилось. Кстати, я очнулся рядом с ним…