Проданный рай - [3]

— Мистер Мэтетт… Гарри…

— Я надеюсь, вы поняли, что мой вам ответ — «нет»?

— Как скажете, — голос мистера Берка по-прежнему оставался спокойным. Словно ему вот уже не один десяток лет приходилось как минимум по несколько раз в день вести телефонные разговоры с типами, подобными Гарри и он всегда подходил к этому занятию во всеоружии. — А ведь вы читаете «Экспресс» еще с 1999 года…

— Раньше он мне нравился гораздо больше, — угрюмо констатировал Гарри. — Сейчас же это уже не газета, а дерьмо. Или дерьмовая газета, тут уж как вам больше понравится, мой дорогой друг…

— Значит, подписку продлевать не будем?

— Ну, разве только после того, как вы мне объясните, каким образом можно печатать в газете подобный бред.

— Тогда не смею вас больше задерживать, Гарри. Хорошего вам продолжения дня. А на счет вашего последнего вопроса, то вы сами можете позвонить к ним в редакцию и обо всем узнать. У нас ведь пока еще свободная страна.

В трубке послышались короткие гудки. Разговор с этим жалким почтальончиком был завершен.

Позвонить…

Гарри эта мысль понравилась сразу. Ну, или почти сразу. Сначала он некоторое время все яростно обдумывал, взвешивал все за и против, а после этого уже, собственно, начал представлять себе, как поднимет трубку телефона, да наберет номер редакции. Ему обязательно ответит какой-нибудь беспечный стажер, который, конечно же, перед тем, как перейти к сути дела, осведомится его именем и фамилией и, может быть, даже выразит благодарность Гарри в связи с тем, что тот читает их газету.

А что по этому поводу скажет Гарри? Чем станет крыть? C чего начнет свою сокрушительную речь, адресованную редакции этой жалкой газетенки, которая, если верить сноскам, напечатанным очень мелким шрифтом в самом низу последней страницы, находится по адресу: Дейтон, улица МакНила, дом 48. Возможно, он даже не поздоровается с ними, а сразу же перейдет в наступление. Ведь, не зря же говорят, что лучшая защита — это нападение.

— Сукины дети, — подкатив глаза, прошипел Гарри. — Если вы думаете, что меня можно вот так легко разочаровать подобными публикациями, то вы глубоко ошибаетесь. Я к вам обязательно доберусь.

Он положил трубку, которую до сих пор держал возле уха, не обращая внимания на короткие гудки, звонко пульсирующие из ее динамика, и не спеша побрел на кухню. Уселся на свое прежнее место. Стив Литлрок тем временем уже успел сменить на боевом посту Холли Уильямс и теперь из приемника доносились строчки бессмертного хита восьмидесятых «Я тебя расцелую, ты так и знай».

— Куски дерьма, а не журналисты работают в этой убогой газетенке, — зло буркнул Гарри, не особо переживая на предмет того, что его через приоткрытое кухонное окно может кто-нибудь услышать и подумать, что он сегодня либо много выпил, либо просто начал медленно выживать из ума. И это еще огромный вопрос, каков из этих двоих вариантов был бы для него сейчас хуже. — Я бы их всех расстрелял без суда и следствия. Особенно ту рыженькую, которая постоянно печатает прогноз погоды на неделю вперед на самой последней странице.

Из улицы вдруг начал доноситься истошный собачий лай.

— Это пес отморозка Робсона, — поджав губы и закатив от разочарования глаза, произнес Гарри, словно объясняя кому-то, кто вместе с ним присутствует сейчас в этой комнате, что происходит вокруг. — Давно тебя не было слышно, жалкая псина. Аж со вчерашнего вечера ты молчал, а теперь вот вдруг подал голос. Но ничего, я и до тебя доберусь. Вот только улажу кое-какие формальности — назовем это так — с газетой. У меня где-то припрятано две таблетки изониазида, и имей в виду, что кусок колбасы я смогу купить тебе в любой момент. На этот счет можешь не беспокоиться.

Он громко отрыгнул и прикрыл глаза. Как ему показалось, всего лишь на секунду. Но этого вполне хватило для того, чтобы он увидел сон.

2

Кто-то однажды сказал ему, что если человек с возрастом перестает помнить свои сны, то он определенно стареет. Не то, чтобы Гарри до конца поверил во все это, но, как бы там ни было, маленькое зернышко разочарования в связи со стремительно проходящей мимо него его же жизнью в сознание мистера Мэтетта посажено было.

Как мог сейчас вспомнить Гарри, последний свой сон, который ему удалось запомнить, случился пять лет назад. Как раз в тот день, когда они с Полли праздновали очередную годовщину свадьбы, и когда он (едва ли не в последний раз в своей жизни) пребывал в приподнятом настроении.

— Представляешь, мне сегодня наконец-то приснился сон, — радостно сообщил Гарри своей жене, войдя утром на кухню и дежурно чмокнув ее в щёчку. — Ну не чудо ли все это?

Полли обернулась к нему вполоборота и, не отрываясь от своего занятия (посуду она мыла исправно по два раза на дню), радостно произнесла:

— Думаю, за это надо выпить. Уже второй повод на сегодня.

Гарри плеснул себе в стакан немного апельсинового сока и уселся на кухонный стул с высокой спинкой.

— Такого не случалось уже очень давно, — несколько отстраненно проговорил он. — Вот только приснился сущий бред, но да ладно с этим.

— Поделишься им со своей любимой женой? — Полли оставила грязные тарелки и теперь уже полностью обернулась к мужу. Прядь ее шикарных каштановых волос упала на глаза.