Процесс Жиля де Рэ - [59]

Сведения, приведенные в 17 статье обвинительного акта церковного процесса, несколько точнее: Жиль убил или повелел убить «сто сорок детей, а то и более, девочек и мальчиков» (с. 181).

Прочие цифры, имеющиеся в документах процесса, не вносят большей ясности: утверждается, что Пуату и Анрие вдвоем убили шестьдесят и более человек. В другом месте это число уменьшено до сорока. Такие сведения сбивают с толку… Кроме того, говорится, что Анрие в доме Ла-Сюз своими руками убил одиннадцать или двенадцать детей…

В его показаниях, данных на церковном суде (с. 250), по-видимому, больше смысла. Если верить Анрие, Жиль «наслаждался, глядя на отрезанные головы, показывал их ему, свидетелю, и Этьену Коррийо…, вопрошая, какая из указанных голов является красивейшей — отрубленная[69] в тот самый момент или накануне, или та, что отрублена была позавчера…». Этот жуткий текст, возможно, содержит преувеличения, но, вообще говоря, перед нашим взором трое детей в течение дня одни за другим сложили головы. Вот почему мы склонны считать число жертв, даже по приблизительным оценкам, весьма значительным.

Невозможно выяснить число жертв и по свидетельским показаниям, которые на первый взгляд кажутся точными и серьезными. Указанное в них число, при логичной интерпретации, подходит лишь в качестве минимальной оценки. Таким образом, можно сказать, что тридцать пять жертв и составляют этот минимум, хотя в качестве итоговой суммы подобная цифра выглядит неправдоподобно…

Что касается возраста, то я уже привел точные данные о двоих детях семи лет, четырех восьмилетних, трех убитых девяти лет, двоих десяти, двоих двенадцати, одном четырнадцати, двоих пятнадцати, одном подростке восемнадцати и еще одном двадцати лет.

Известно, что дети были обоего пола. Жиль, вне всякого сомнения предпочитал мальчиков, но если их не было, мог воспользоваться и девочками. Скажем лишь, что среди жертв, упомянутых в свидетельских показаниях, не фигурирует ни одной девочки. Под словом «ребенок», конечно, может пониматься и девочка, и мальчик. Тем не менее, можно считать, что если сир де Рэ и убивал девочек, то в исключительных случаях, когда его поставщикам или поставщицам не удавалось отыскать ребенка другого пола.

В признании Анрие, сделанном на светском суде, отношения его господина с девочками описаны с известной точностью (сс. 288–289): «…иногда помянутый сир выбирал маленьких девочек, с которыми имел сношения на животе, таким же образом, как и с детьми мужского пола, говоря, что так он больше получает удовольствия и ему не так больно, как бывало, когда он развлекался с ними естественным путем; затем этих девочек умерщвляли так же, как и помянутых детей мужского пола».

Наследники и наследство Жиля де Рэ

1) Катрин де Туар, жена Жиля де Рэ

Аббат Бурдо недвусмысленно заявляет, что нам ничего, абсолютно ничего не известно о жене Жиля де Рэ. Вот что он говорит об этой женщине, Катрин де Туар, и о Марии де Рэ, дочери, которую она родила — или по документам считается, что родила — от Жиля де Рэ: «Они вновь и вновь проходят мимо нас, как смутные тени, и ни один их поступок, ни один намек не позволяют нам выявить их моральный облик»[70]. Мы знаем, что Катрин де Туар скорее всего не сопротивлялась намерениям Жиля жениться на ней и завладеть ее наследством. Но ясно, что муж быстро потерял к ней интерес; всю жизнь ею пренебрегали. Как бы то ни было, сложно представить, что она ничего не знала о преступлениях, сведения о которых были обнародованы на судебном процессе 1440 года.[71]

Когда Жиля де Рэ не стало, она очень быстро вышла замуж за Жана Вандомского, видама[72] из Шартра, для которого этот брак тоже был вторым. В 1441 году он стал камергером герцога Бретонского.

Катрин де Туар получила Пузож, Тиффож и вообще все имущество, которым она обладала до первого замужества. Кроме того, она получила опекунские полномочия в отношении Марии. Однако имущественные права Марии были слишком важны, чтобы долго задерживаться у такого второстепенного персонажа, как Катрин, муж которой лично позаботился об интересах Иоанна V Бретонского.

2) Мария де Рэ, дочь Жиля де Рэ, невеста, затем супруга адмирала Прежана де Коэтиви (1442–1450)

Когда Жиль де Рэ умер, его дочери было около десяти лет. Она наследовала все то имущество, которое не было получено Жилем от его жены. С ней вступил в конфликт алчный герцог Иоанн V, срочно объявивший о конфискации. Однако такая конфискация в принципе не могла ущемить в правах ни в чем не повинных наследников. Семья Жиля и суд, всегда готовый пойти наперекор интересам бретонского герцога, решили передать эти права и владения человеку высокого звания, одному из самых блистательных и талантливых людей среди тогдашних приближенных Карла VII, адмиралу Прежану де Коэтиви. Позже король объявит, что он сам выдал Марию де Рэ замуж за адмирала[73]. Всего лишь брак по расчету. Прежан де Коэтиви, бретонец, был хватким и амбициозным человеком. Враг Латремуя (принимавший участие в заговоре 1434 года), он, видимо, точно так же относился и к Жилю де Рэ. Брак был заключен весной 1442 года, но свадьбу играть не стали.