Процесс Жиля де Рэ - [22]

Помимо прочего, нам известны некоторые подробности о том, какие заклинатели приглашались и какие заклинания произносились.

Мы знаем имена трубача, которого звали Дюменилем, некого «Луи» и одного ломбардца — Антуана де Палерна. Они, по-видимому, с давних пор (а некоторые из них — с очень давних пор) состояли на службе у сира де Рэ. Во время этих заклинаний, в большинстве из которых участвовал Жиль, «как в Машкуле, так и в иных местах», чертили «на земле круг или фигуру округлой формы»; тот, кто хочет вызвать дьявола, «намереваясь его увидеть <…>, побеседовать с ним и заключить соглашение, должен перво-наперво провести по земле круг»… Впрочем, Жиль утверждал, что он так и не сумел ни увидеть дьявола, ни поговорить с ним, «хотя <…> прилагал к тому все возможные усилия, в такой степени, что от него теперь уже не зависело, смог бы он узреть дьявола либо побеседовать с ним».

У нас есть обстоятельное изложение некоторых заклинаний. В одном из них, помимо сира де Рэ, участвовал Жиль де Сийе. Нам неизвестно имя заклинателя, но мы знаем, что само действо происходило в покоях Тиффожа и было, вероятно, одной из первых попыток вызвать дьявола. Хотя там и был прочерчен круг, но оба сообщника тряслись от страха. Исполненный дурных предчувствий, Рэ, «взял в руки образ Всемилостивой Девы Марии» и скорее всего, вошел в круг, «ибо заклинатель запретил емy креститься, ведь если бы он сие совершил, все бы они подверглись серьезной опасности; однако он вспомнил молитву Пресвятой Деве, начинавшуюся с «Alma»[23], и тотчас же заклинатель приказал ему выйти из круга, что он немедля и сделал, крестясь; быстро покинул он комнату, оставив там заклинателя и заперев за собою дверь; затем он <…> Сийе <…> обнаружил, и тот ему сказал, что заклинатель, коего в покоях оставили, был побит и поколочен весьма сильно, и что слышно было, как будто выбивают перину; он, обвиняемый, этого не слышавший, повелел открыть комнату и на пороге узрел заклинателя с израненным лицом и иными частями тела, а лоб у него был так ушиблен, что он едва мог стоять; испугавшись, что он не переживет помянутых ранений, Жиль пожелал, чтобы тот исповедовался и принял причастие; однако заклинатель не умер и от ранений своих излечился». Заклинатель, имитировавший шум от нападения демона и для пущей убедительности изранивший сам себя, видимо, использовал традиционную технику обмана, жертвой которого Рэ становился по крайней мере дважды.

Помимо того, что поведение Рэ было столь несдержанным, поскольку вначале он очень нервничал, есть еще одно основание считать, что это заклинание одно из первых: роль, которую играл Сийе и то, что, кроме Сийе, никого больше не было. Вплоть до 1435–1436 года в том, что касается алхимии и заклинаний Сийе, похоже, был для Жиля единственным «поставщиком» (в то время он, вероятно, был и главным поставщиком детей, причем когда хозяин уставал от убийств, именно Сийе чаще всего брал это дело на себя).

Начиная с 1435–1436 года священник Эсташ Бланше, по-видимому, заменил его в поиске алхимиков и заклинателей (что касается детей, ими в основном стали заниматься Анрие и Пуату, хотя Сийе не исчезал).

Прежде всего, Жиль де Рэ поручил Сийе разыскивать заклинателей «в местности, которая находилась выше по течению реки», но никаких удовлетворительных результатов поиски, видимо, не дали. Сийе доложил ему о том, что сказала одна заклинательница: если его господин не отвратит души своей от Церкви, в особенности от часовни в Машкуле, ничего не выйдет; другая сказала ему почти то же самое, но в иных выражениях. Еще один заклинатель, которого он должен был привести, утонул. Другой пришел, но вскоре умер…

Эсташ Бланше, который должен был привезти из Италии молодого и обаятельного Прелати, вначале, казалось, не совершал ни малейшей оплошности. Но заклинатель, привезенный Бланше из Пуатье в Пузож, обокрал сира де Рэ. У Рэ в Пузоже был замок, полученный им, как и Тиффожский, от жены. Однако заклинали дьявола не в замке. Церемония произошла ночью, в лесу неподалеку. Там были Рэ, Бланше, Анрие и Пуату (Сийе в то время, по-видимому, впал в немилость.)

Заклинатель, доктор по имени Жан де Ларивьер, вошел в лес один. Он был вооружен. У него был меч и другое оружие, а доспехи его были белого цвета. Внезапно сообщники услыхали громкий звук, как будто Ларивьер с кем-то сражался. Бланше полагает, что он изо всех сил бил себя мечом по доспехам. По возвращении Ларивьер выглядел «испуганным и взволнованным». Он сказал, что видел в лесу «демона в обличье леопарда». Демон прошел мимо, не сказав ни слова и ускользнув от него. Жиль безоговорочно поверил заклинателю.

Он немедленно выплатил ему двадцать золотых реалов. Затем все вернулись в Пузож, где закатили пир и провели ночь. После этого Ларивьер сказал, что пойдет за чем-то, чего ему недостает и вернется в скором времени, но, забрав двадцать золотых, исчез и больше не появлялся.

Это заклинание относится приблизительно к 1436 году. Почти в то же самое время, видимо, произошла и история с золотых дел мастером из Анже. В 1436 году Жиль в любом случае проезжал через этот город. Там он напустился на своего прежнего наставника, имевшего неосторожность перечить ему и встать на сторону его семьи. Возможно, Жиль остановился тогда в «Серебряном льве», куда Бланше, по его словам, направил золотых дел мастера, якобы сведущего в алхимии. Жиль дает ему марку