Пробуждённая луной - [27]

– Как я могу его любить? – шепчу я.

– А никак. Он мертв.

– Да, – говорю я. – И все же… я ничего не чувствовала к нему. Но мое заклинание безупречно. Он – моя настоящая любовь. Скажите мне, охотник на ведьм, как работает любовь? Она проявляется сразу? Или это чувство растет постепенно?

Он долго смотрит на меня, потом говорит:

– Любовь – это не что иное, как ложь.

– Ложь?

– Я расскажу тебе о любви, – рычит он. – Отец, мать и ребенок. Царит голод, морозная зима, поля замерзли, припасы закончились. Остался всего один-единственный кусок хлеба. Кто его получит? – Он так пристально смотрит на меня. – Отец – единственный, кто может обрабатывать поля, мать одна может производить потомство, а ребенок не может ничего.

– И все же хлеб получает он, – осознаю я.

– Весной следующего года родители умрут, а ребенок будет жить. Это любовь?

– Они хотели его спасти, – говорю я, зная, что это правда. Они хотели его спасти. – Что стало с ребенком?

Но он не отвечает.

– Если бы они не отдавали каждую кроху прожорливому, бесполезному ребенку, то до сих пор были бы живы. Поля были бы вспаханы, у матери были бы новые дети. Жизнь бы продолжалась.

Людей можно заменить, снова думаю я, но понимаю, что это не так. Только не с любовью. Только не у людей.

– Это любовь? – спрашиваю я. – Лишить себя всего, чтобы защитить любимого человека? Даже если это означает собственную смерть?

Он фыркает.

– Расскажи это пятилетнему ребенку, сидящему у трупов своих родителей.

Я с ужасом осознаю правду:

– Этим ребенком был ты!

Он молчит. Его сердце страдает, как и мое. Мы так похожи, наши истории начались с трагедии, с потери родителей. Но мы пошли разными путями. И даже если они являют собой способ мести, моя направлена против людей, против всего их народа и их проклятых суеверий, а его – против зла этого мира. Против меня.

– Кто это был? – спрашиваю я, наконец понимая. – Кто из моих сестер сделал это с тобой? – Но прежде чем он успевает что-то сказать, я сама нахожу ответ. Зима, замерзшие поля. – Ледяная ведьма.

– Они заплатят за то, что делали с нами на протяжении тысячелетий, – бормочет он так спокойно, что его слова звучат почти ласково. Но это не так. Это угроза. Пророчество.

– Как ты выжил? – спрашиваю я, но он только качает головой. Похоже, он исчерпал свои слова. Охотник молча берет красный плащ и необычайно мягко накидывает его мне на плечи. Его пальцы задерживаются на моей шее на мгновение дольше, чем необходимо, чтобы застегнуть пуговицы. Затем он поворачивается, и я под покровом ночи бреду за ним по безлюдным улицам. С рыночной площади слышно, как тысячи сердец бьются в эйфории, бессмысленно ревут множество голосов. Они празднуют. Пока еще празднуют.

Но уже завтра они погонятся за мной.

Они меня не найдут.

Мы покидаем Водяной город по извилистым тропинкам, оставляя людей-победителей воспевать кончину ведьмы, хоронить своих мертвых. Ничего не будет прежним, потому что с гибелью Отравительницы утихли слезы озер. Над тихими водами витает мир.

Наконец-то мир.

Но моя сестра мертва.

Я окунаю руки в прохладную сырость. В тусклом лунном свете на меня смотрит бледное лицо. Шипящие ракеты и танцующие искры раскрывают страх в моих глазах.

Кто я?

Кем хочу быть?

Я чувствую отголоски неудержимой силы и поднимаю руки. Человек я или фея? Есть ли у меня выбор?

Охотник на ведьм ждет меня, дает мне время попрощаться. И вот я готова.

– Куда мы теперь?

– Осталось девять.

Девять. Он посчитал вместе со мной. Я проглатываю страх.

– Кто будет следующей?

– Ты действительно хочешь знать? – необычайно мягко спрашивает он.

И вдруг у меня появляется ужасное предчувствие, что это буду я.

– Нет, – шепчу, задыхаясь. Я не хочу знать, будет ли мое имя следующим в его списке. Я не хочу знать, сколько времени осталось на моих часах.

Я следую за ним в неизвестную ночь. Я следую за ним к смерти.

Истребление ведьм

Весть о смерти Отравительницы распространяется, как лесной пожар. Пьянящий голос победы проникает в города, села и даже в самые глухие дворы. Страх, всепоглощающий и лишенный логики, разжигаемый тысячелетиями, обеспечивал правление фей – их неоспоримую власть. Но с падением четвертой феи народ восстает против своих угнетателей. Движимые страхом и ненавистью, люди готовы нанести ответный удар и восстать. По своей жестокости они ни в чем не уступают феям. Потому что месть никогда не бывает продуктивной. Нет, она уничтожает. Разрушает.

Прежде чем первые солнечные лучи окрашивают небо в светло-желтый цвет, я слышу их крики. И замираю, но охотник на ведьм оборачивается лишь на мгновение.

– Мы должны двигаться дальше, – говорит он.

Я смотрю на туманные луга и тускло-золотистые зерновые поля. Ночь еще сидит среди стеблей, цепляясь за последние мгновения темноты, ожидая, когда теплые лучи солнца прогонят ее. За пробуждающимися полями, в зеленой впадине небольшой долины, раскинулась мирная деревня. Двор за двором жмутся друг к другу крохотные постройки. Просыпаются птицы и начинают свой каждодневный утренний концерт. На одной из соломенных крыш растянулась, вылизывая белую лапу, полусонная кошка.

Только кричащая женщина с медно-рыжими волосами нарушает идиллию. Ее тащат на костер. Она сопротивляется, она плачет.