Пробуждение Тьмы - [21]

приплетать парня к такому серьезному преступлению. Открытие Портала не Хранителем являлось

нарушением правил, за которое могли лишить должности или, если совершенное повлекло

серьезный масштаб разрушений, упечь в специальную тюрьму Системы.

— Это уже слишком, тебе не кажется? — возразила я. — Хватит делать его виновником всех

грехов…

— Защищай кого угодно, но только не этого синего чайника, — зло процедил Костя.

Я закатила глаза.

— Роберт Александрович, ну хоть вы ему скажите, — уже отчаявшись бороться с упрямством

Богданова, попросила я.

Но Хранитель, казалась, окончательно абстрагировался.

— Кого ты синим чайником назвал, костяная башка, а? — из-за спины послышался рычащий голос

Бура.

Когда он успел подойти к нам?!

Подскочив от неожиданности, я развернулась в сторону Ловца.

Разве Бур вообще был здесь, в штабе? Такого, как он, сложно не заметить. Не в том смысле, что он

божественно красив, или что-то в этом роде, а в том, что необычный стиль одежды и синий, шипованый ирокез притягивали к себе достаточно любопытных взглядов. Но Бур с мужеством

терпел и осуждение, и насмешки в свой адрес. Меня восхищало в нем то, что он независим от мнения

других и делал, одевался так, как желал. Возможно, мы даже чем-то похожи. Он так же, как и я, не

общался с большинством Ловцов, хотя с ними знаком очень давно в отличие от меня. И что было

странно — ему не доверяли. Причин я не знала, но это настораживало, хотя я не боялась Бура. И не

понимала, почему они с Костей вечно нарываются друг на друга.

С убийственно-грозным видом а-ля: «Ты нарвался, придурок» Бур испепелял темно-сапфировыми

глазами Богданова, который мгновенно оживился и уже приготовил кулаки.

— Только сейчас не начинайте свои разборки, — вряд ли кто-то из них услышал мою тихую

просьбу.

Костя, расправив плечи, шагнул вперед, к Буру. Тот, сощурив глаза, слегка опустил голову, не сводя

сверкающего исступлением взгляда с его лица. Даже ссутулившись, Бур был выше Кости на

полголовы, что, безусловно, бесило моего друга.

И сейчас, стиснув челюсти, Костя едва заметно встал на носочки, а Ловец с ирокезом, прытко уловив

это, с довольным видом ухмыльнулся.

— Чего лыбу тянешь? — Костя продолжил свое наступление, сделав еще один маленький шажок.

Бур не сдвинулся с места ни на миллиметр. Он мерил Богданова чванным взглядом, словно смотрел

на назойливую букашку.

— Зачем открыл Портал, дубина? — со всей серьезностью спросил Костя.

Бур убрал с лица ухмылку и дернул верхней губой, ощерившись.

— Совсем мозги закостенели, придурок? Ничего я не открывал! Мне пока жить охота. Он бы, —

мотнул головой в сторону Роберта Александровича, который не обращал на их перепалку ровно

никакого внимания, — меня по частям разобрал.

— Ой ли, ой ли, — скривился Костя в саркастичной гримасе. — Однажды ведь тебе удалось это

сделать. Почти.

Я разинула рот в беззвучном удивлении.

Что? Бур пытался открыть Портал? Но… как? Зачем?

Синеволосый Ловец переменился в лице, и гортанный рык сорвался с его губ.

— Закрой варежку, недоумок, — Бур навис над Костей.

— Что? Жизнь ничему не учит? Мало ты был наказан за прошлый раз? — но Костя не собирался

останавливаться. Сцена набирала обороты, и теперь у нее появились зрители. — Ну теперь-то

можешь распрощаться со своей свободой, потому что по твоей вине в мир живых вырвалась куча

призраков, и неизвестно, сколько из них озлобленных и опасных. Думаешь, Наблюдающие оставят

это без внимания? Хах. На этот раз никто не прикроет твою задницу. Из-за тебя, — Костя ткнул Бура

в грудь, — нам всем, — второй рукой обвел сбредающихся в одну кучку Ловцов, — придется

разгребать все это. А сколько людей может пострадать, ты подумал об этом?

И только сейчас я поняла, что все внимательно слушали Костю, вошедшего во вкус своей

грандиозной, обвинительной речи. Я услышала перешептывания, и мне стало не по себе от туч, собравшихся над Буром, который выглядел так, будто хотел порвать Костю в клочья, а потом сжечь

их своим Сапфировым огнем.

Гневно и тяжело дыша, Бур громко стиснул челюсти и медленно опустил глаза к указательному

пальцу Кости, который все еще упирался в его грудь.

— Убери от меня свои пакли, костяшка, или я за себя не ручаюсь, — прошипел, сжимая кулаки, в

которых плясали маленькие языки синего пламени.

Костя сделал все наоборот. Подойдя к своему недругу вплотную, он фыркнул.

— Ну давай, покажи, на что способен.

Они столкнулись друг с другом лбами.

Кто-то из толпы Ловцов начал выкрикивать: «Мочи его!», но к кому именно были обращены эти

слова, я так и не поняла.

— Сам напросился.

Бур поднял руку, и в его разжавшейся ладони вспыхнул шар Сапфирового огня. Он направил пламя

на Костю, который ловко среагировал и сделал щит из своего огня — Рубинового.

Я отпрыгнула в сторону, чтобы они не задели в своей стычке меня. Однажды, когда я пыталась

разнять их, мне прилетело от Кости. С тех самых пор я не лезла в его разборки, ну разве что

пыталась помочь в споре словесно.

— А ну прекратили! Оба, — прогремел Роберт Александрович, пришедший в себя.

Гул разочарованных комментариев пронесся по толпе, когда Хранитель встал между сцепившимися

Ловцами и оттолкнул их друг от друга. Костя попытался прорваться к Буру, но Роберт