Пробуждение Левиафана - [6]
Хэвлок, стоявший у двери, дважды моргнул. На лице коротышки читалось нетерпение. Вот почему он никогда не станет старшим детективом. И поэтому же он вечно продувает в покер.
Миллер хорошо играл в покер.
— Еще как, — отозвался Миллер. В его голосе прорезался акцент нижних уровней. Он лениво повел рукой, повторяя жест девушки. — Буми, он не ждал. Пропустил удар.
— Ага, пропустил удар, хрен такой, — повторила девица, словно затверживая стих из Писания. Миллер кивнул, и она кивнула в ответ — точь-в-точь пара птиц в брачном танце.
Съемная нора состояла из трех помещений, раскрашенных в бежевый с черными пестринками, — кухни, ванной и жилой комнаты. Выдвижная койка в комнате ломалась и чинилась столько раз, что уже отказывалась убираться. Здесь, вблизи центра вращения Цереры, искусственная гравитация почти не ощущалась. Воздух пропах старыми белковыми дрожжами и грибами. Местная пища — стало быть, тот, кто сломал девице койку, не платил за обед. А может, заплатил, а девица предпочла потратить средства на героин, алкоголь или МСК.[5]
В любом случае это ее дело.
— Дальше кве? — спросил Миллер.
— Буми пш-ш — как воздух из шлюза, — хихикнула девица. — Аж башкой вдарился, понял?
— Понял, — согласился Миллер.
— Теперь все крутые новые. Выше крыши. Я завязала.
— А Буми?
Девушка медленно, с башмаков и до узкополой шляпы, оглядела его. Миллер хмыкнул. И слегка оттолкнулся от стула, так что при здешней низкой гравитации его приподняло в воздух.
— Он объявится, я спрашивал, кве си? — сказал детектив.
— Комо но, — согласилась девица. «Почему бы и нет».
Туннель за дверью был бы белым, если б не слой грязи. Шириной в десять метров, туннель полого поднимался в обе стороны. Светодиодные лампы даже не пытались притвориться солнечным светом. Примерно в полукилометре отсюда кто-то так расколотил стену, что проглядывала коренная порода, а починить никто еще не собрался. Может, и не соберутся. Так глубоко, к самому центру вращения, туристы не спускаются.
Хэвлок шел к их кару,[6] высоко подпрыгивая на каждом шагу. Он редко захаживал на уровни с низкой гравитацией, и здесь ему было не по себе. Миллер всю жизнь прожил на Церере, но и его, правду сказать, кориолисова сила малость покачивала.
— Итак, — начал Хэвлок, набрав код места назначения, — ты повеселился.
— О чем это ты? — спросил Миллер.
Загудел, оживая, электромотор, и кар покатился по туннелю, поскрипывая пенопластиковыми шинами.
— Показал землянину, как говорят на внешних мирах, да? — спросил Хэвлок. — Я и половины не понял.
— Нет, это не астеры морочили землянина, — объяснил Миллер. — Тут разница между бедняками и образованными людьми. Хотя я и вправду малость позабавился.
Хэвлок рассмеялся. Он умел принимать шутки в свой адрес без обид. Оттого ему так хорошо давались командные игры: футбол, баскетбол, политика.
Миллер в эти игры играть не умел.
Церера, портовый город Пояса и внешних планет, с диаметром двести пятьдесят километров, могла похвалиться десятью тысячами километров коридоров в несчетных слоях. Чтобы раскрутить ее до 0,3 g, лучшие умы инженерно-производственного концерна «Тихо» трудились полпоколения — и до сих пор изрядно гордились собой. Сейчас на Церере было больше шести миллионов постоянного населения, а тысяча кораблей, причаливавших ежедневно, увеличивала его и до семи.
Платина, железо и титан с Пояса. Вода с Сатурна, овощи и мясо из обогреваемых зеркалами теплиц Ганимеда и Европы, прочая органика с Земли и Марса. Гелий-3 с обогатительных станций Реи и Япета. Через Цереру текла река богатства и могущества, невиданных за всю историю человечества. А там, где процветает торговля, не обходится без преступности. Где есть преступники, там будет и служба безопасности, чтобы держать их в рамках. Люди вроде Миллера и Хэвлока, чья работа — гонять на электрокарах по широким пандусам, чувствуя, как уходит из-под них искусственная гравитация вращения, и расспрашивать дешевых шлюх о событиях той ночи, когда рэкетир Буми Чаттерджи перестал собирать дань для общества «Золотая Ветвь».
Штаб-квартира службы безопасности «Звездная Спираль» — полицейских сил и военного гарнизона станции Церера — располагалась на третьем от поверхности уровне, занимала два квадратных километра и была прокопана на такую глубину, что Миллер мог, не выходя со службы, подняться на пять уровней.[7] Хэвлок остался, чтобы сдать кар, а Миллер прошел в свой кабинет, загрузил запись допроса и стал прогонять ее заново. Он добрался до середины, когда на плечи ему навалился партнер.
— Что-нибудь разобрал? — спросил Хэвлок.
— Не так уж много, — ответил Миллер. — На Буми налетела шайка ничейных местных головорезов. Иной раз мелкие сошки вроде Буми сами нанимают таких, чтобы дать им героический отпор. Создают себе репутацию. Это она и назвала «плясками». Ребята были подходящего калибра для таких дел, только вот Буми вместо того, чтобы разыграть крутого ниндзя, смылся и не возвращается.
— И что дальше?
— А дальше ничего, — сказал Миллер. — Вот этого я и не понимаю. Кто-то вышвырнул сборщика «Золотой Ветви», а реакции никакой. Я хочу сказать — ладно, Буми был шестеркой, но…
