Пробуждение - [79]

Его глаза расширяются. Он лежит неподвижно.

– Подожди, – бормочет Джек. По его лбу стекает пот. Вероятно, он просто в ужасе.

– Где? – кричу я на него.

– Ты… – Он колеблется. Его взгляд внезапно становится бегающим. Похоже, Джек не уверен в том, что сказать, будто забыл что-то важное. Затем он выдает, – она в подвале под библиотекой. Тебе следует… ввести пароль от компьютера…

Он пьян?

– Какой пароль? – Я поднимаю его за толстовку до уровня глаз и встряхиваю.

– Записка… рядом с терминалом. В арке… библио…

Его глаза закатываются, а затем закрываются. Черт! Я ударяю его по лицу ладонью, его голова мотается в сторону, но он не реагирует. Невероятно! Трус, должно быть, упал в обморок. На моей руке кровь с его рта. С отвращением я отпускаю Джека, вытираю руку о его толстовку и вскакиваю.

Передо мной стеллажи образуют коридор, который заканчивается изогнутой книжной стенкой в центре комнаты. Должно быть, он имел в виду это. Джек все еще совершенно неподвижен. Я не трачу время на то, чтобы связать его, и иду туда. Что-то синеватое мерцает между книгами арки. Мой пульс учащается, я продолжаю искать, пока не нахожу щель шириной с дверь, через которую я вошел. Здесь, внутри, как в пещере. В книжной пещере.

На стене напротив меня на самом деле экран компьютера. Я протискиваюсь мимо сидений и читаю надпись на дисплее: «Подтвердите личность».

Где чертова записка? Мой взгляд блуждает в свете дисплея над клавиатурой и ковриком для мыши. Наконец, я обнаруживаю рукописную заметку справа от книжной полки. Бутылка газировки и стакан с небольшим количеством коричневой жидкости стоят на ней. Я отодвигаю их в сторону и достаю записку.

Дарвин на шаг впереди!

Кейран В. Хип мертв!

Пальцы нетерпеливо касаются клавиатуры.

* * *

Чуть позже я несусь по подземному секретному коридору, следую за слабой искрой надежды, которая светит мне в конце, и наконец достигаю двери. Блики пробиваются сквозь дымное стекло между черными металлическими бусинами. Просто не может быть слишком поздно. В последний момент я думаю о том, а что, если это ловушка, и у Джека есть сообщник? Ладонь вспотела и соскальзывает с медного оперения павлина на дверной ручке. Ручка поддается, я отскакиваю в сторону, толкаю дверь ногой. Яркая полоса света падает в проход. Секунды текут как липкий мед.

По крайней мере, пуля или нож не полетели в тебя.

Я осторожно наклоняю голову вперед и заглядываю в комнату. Из-за старинной двери и местоположения я ожидал увидеть склад, полки от пола до потолка, забитые книгами, внутри которых плесени больше, чем пыли на переплетах. Вместо этого мои глаза скользят по современным белым шкафам, черным рабочим столам и техническим устройствам на тележках с колесиками. Свет становится ярче, когда я иду в правую часть комнаты. А потом обнаруживаю то, что почти заставляет меня опуститься на колени.

Худенькая фигурка лежит на металлическом столе, рядом с краем которого находится массивная консоль. Запястья, грудь, бедра и лодыжки, затянуты ремнями, как расплавленное серебро. Рядом стоят темные технические приборы, на их экранах вспыхивают предвестники апокалипсиса с неоновыми диаграммами, а над всем этим висит лампа, почти такая же длинная, как человеческое тело, и такая яркая, что освещает всю комнату. На самом деле я заметил, что это единственный источник света, лампы на потолке выключены.

Мгновение я стою там в ужасе. Сердце болит, когда глаза скользят по яркому вязаному свитеру и шлему, темный щиток которого полностью закрывает лицо. Но по плечам рассыпаны длинные волосы, как черный шелк, спускаются со стола и парят чуть ниже полуметра над полом.

Я просыпаюсь от оцепенения, начинаю ругаться, вытаскиваю футляр для очков из кармана куртки и открываю его. В огромном широком зеркале отражается мое бледное лицо. Ото лба красные ссадины тянутся к щеке, по которой растеклась зелено-голубая тень. Когда я дотрагиваюсь до руки Эммы, она не реагирует. Боже, уже поздно? Я беспомощно оглядываюсь по сторонам и обнаруживаю, что кабели, которые проходят под ее свитером к шее, ведут к монитору сердцебиения у изголовья.

Пульс есть.

Но даже такой-никакой медицинский работник, как я, в курсе: тридцать два удара в минуту – это ненормально. Руки дрожат, когда я открываю пластиковый колпачок шприца. Выдавливаю крошечную каплю противоядия из иглы.

Когда собираюсь приподнять свитер Эммы над правым запястьем, вижу, что в ее левой руке уже есть прозрачная канюля, на предплечье, которая зафиксирована лейкопластырем. Джек, должно быть, ввел яд в эту вену. У меня скручивает желудок. Я обхожу стол и опускаю шприц.

Подождите-ка.

Рука Эммы выглядит немного странно. Это может оказаться последствием действия яда, но… Я рассматриваю ее. Рука сжата в кулак. На другой руке вытянутый указательный палец под средним, а остальные пальцы согнуты.

– ПОДНЯТЬ РУКИ! – кричит женский голос.

Я поворачиваюсь и вижу следующее. Девушка стоит у двери и обеими руками держит пистолет, направленный на меня.

Пальцы крестиком за спиной.

– Разве не понимаешь? Я сказала…

Преднамеренный обман.

Я оглядываюсь на Эмму, будто онемевший. Знала ли она, что произойдет, хотела ли она дать мне подсказку?