Проблеск вечности - [17]

— Мы найдем Эбби, — заверил Арлен Люси, вцепившуюся в его руку.

— Я здесь! — закричала Эбби, но никто почему-то ее не услышал.

Вид у них был измученный. Арлен помогал Люси, не давая ей запутаться своей длинной юбкой за какой-нибудь камень или куст и упасть. А ниже, у подножия горы, двигались повозки, и волы тянули их через узкий горный проход.

Когда солнце опустилось ниже, Люси посмотрела на мужественное лицо Арлена.

— Ты молодец, что помог, но остальные уже потеряли надежду, и я понимаю, в чем заключается твой долг. — Она коснулась его щеки, и из ее глаз полились слезы. Ведь, если мы не двинемся дальше и не найдем воды, все переселенцы погибнут.

Снизу донесся крик Мокрого Дикаря. Наклонившись, он делал им знаки, и они устремились к нему.

— Ты нашел какую-нибудь вещь Эбби? — спросила Люси голосом, полным надежды.

Но все, что нашел индеец, было лишь камнями, из которых выступали древние окаменелости.

— Ее похитили колдовские силы, — печально вымолвил Мокрый Дикарь.

Не желая верить в это, Арлен и Люси возобновили свои поиски. А когда солнечный свет поблек, троица вернулась к повозке семьи Уиннов. Луциус едва смог приподнять голову.

— Пожалуйста, найдите мою дочь, — взмолился он тихим и слабым голосом.

— Езжайте дальше, — закричала Эбби. — Спасайтесь сами.

— Но каким-то образом она понимала, что расстояние между ними было слишком большим, чтобы они услышали ее…

Она села на постели и поняла, что это был сон. По щекам струились слезы.

— Папа, Люси, не тревожьтесь обо мне, — печально прошептала Эбби.

Конечно, ее сон был похож на сон обыкновенного человека, он был порожден не видением, а беспокойством. Ведь после этой страшной грозы ее семья больше не может испытывать жажду… или может?

— Эбби? — высокая фигура Майка Дензайгера в дверном проеме почти перекрыла свет из комнаты позади. — С вами все в порядке?

Ответить Эбби не смогла: она разрыдалась. И вдруг сильные руки обвились вокруг нее.

Большие ладони Майка нежно прижали лицо Эбби к обнаженной мускулистой груди, и она ощутила успокаивающее тепло его тела. Мягкие волосы на его груди щекотали ей нос, и Эбби едва не чихнула сквозь слезы.

— Что случилось? — спросил Майк обеспокоенно и в то же время настойчиво.

— Я потеряла свою семью, — грустно сказала Эбби, твердо решив быть как можно правдивее с Майком.

Она почувствовала, как он напрягся. И где же они?

— Я… я потеряла их в пустыне.

— Вы их… Но как? Где?

Эбби плотно сжала губы и медленно покачала головой. На эти вопросы она не могла ответить.

Майк отстранился, все еще сжимая ее руки.

— Ну хорошо, не говорите. Завтра я отвезу вас в Барстоу, в полицию. Может быть, там сумеют помочь вам.

Когда Майк ушел, Эбби заставила себя припомнить каждую подробность сна, который привел ее в такое замешательство. Если это было видение, то, возможно, переселенцы так и не попали под живительный дождь. Но если это было проблеском реальности, то повозки должны находиться на дальней стороне того узкого горного прохода, где она впервые встретилась с Майком. На этой стороне она их тоже не видела — здесь стояла только хижина, прежде существовавшая лишь в ее видениях.

Так где же находились повозки? Она испытывала недоумение и усталость, голова ее была занята мыслями о пропавшей семье… о Майке Дензайгаре. Наплакавшись вволю, Эбби снова уснула.

Ей показалось, что проснулась она от шума дождя. Но дождя не было, шумела вода в ванной. Не закалывая волосы в пучок. Эбби надела поверх рубашки халат и отправилась на кухню готовить завтрак. Открыв дверцы шкафчика, она обнаружила тарелки, стаканы и чашки, причем некоторые из них были сделаны из того же странного материала, что и бутылочка Майка.

Эбби удивилась количеству упакованной пищи, которую нашла во втором шкафчике. В нем находилось множество жестяных банок, обернутых в цветную бумагу, на которой было написано, что это, мол, горох, супы и прочая еда. В другом лежали бумажные коробочки, пакетики со странными надписями: «Поп-корн», «Рис за минуту», еще что-то…

Эбби исследовала остальную часть кухни, включая и те странные предметы, которые она приметила еще вчера вечером. Плита была не из черного чугуна, а из серебристого металла. Она не нашла ни дров, ни спичек, чтобы можно было разжечь растопку. После уже обнаруженных ею водопроводных и прочих чудес Эбби не была удивлена при виде пламени, когда она всего лишь повернула какой-то диск с делениями на передней стенке плиты.

Но большой белый шкаф ее, конечно, изумил. Его дверца была прохладной и гладкой. Потянув ее на себя за металлическую ручку, Эбби увидела внутри всевозможную пищу: мясо, сыры, бумажные коробочки с надписью: «молоко». Самое поразительное, что продукты были холодными — здесь, в пустыне! «Наверное, это ледник, только где же Майк достает лед?»

— Доброе утро, — услышала она у себя за спиной голос Майка.

Эбби с виноватым видом захлопнула дверцу необыкновенного шкафа.

— Я только…

Она обернулась и увидела, что на Майке, кроме полотенца, обернутого вокруг талии, ничего не было. Его длинные волнистые волосы были мокрыми, и Эбби увидела завитки темных спутанных волос на его мощной груди, к которой накануне вечером прижималась своей щекой. Волосами были покрыты его широкие плечи и мышцы живота… А ниже?.. Полотенце скрывало то место, куда ненароком забрело ее воображение, и Эбби пристыженно потупила глаза. Ей много раз приходилось видеть мужчин, обнаженных по пояс, когда она применяла свое искусство целительницы, но никогда в голову такие недостойные мысли прежде не приходили.