Проблема с убийством - [10]

Редактор ответил довольно устало.

— Это Гилрой, шеф. Слушайте внимательно. Я нашел того парня. То, что я показал вам сегодня, было ненастоящим. Оно синтетическое. И остальные тоже. Я должен его оправдать. Он работает над целым — вы понимаете, что я имею в виду. Если его найдут, ему конец.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Гилрой прижался рот к микрофону и тихо сказал:

— Я могу не только реабилитировать его, но и устроить сенсацию. Это бы уладило дело с вашими непредвиденными затратами. У него есть целый, который наполовину готов. Пришлите мне фотографа и побольше пленки. Мы наделаем фоток из того, что развивается, шлепнем на первую полосу и наш Наполеончик пролетит как фанера над Парижем!

— Ничего не попишешь, Гилрой, — решительно сказал редактор. — Это, конечно, оправдало бы меня больше, чем требуется. Но у совета есть большие планы на Наполеона. Они строят глазки Олбани; после этого остается только шаг до Белого дома. Нет. Это им как серпом по… В общем, я наверняка лишусь работы.

— А разве оно того не стоит?

— Послушай, Гилрой, я и так достаточно рискую, поддерживая тебя. Я не могу прыгнуть выше головы. Просто будь хорошим мальчиком и придумай другой способ спасти своего приятеля. Ты сможешь это сделать. Я буду у тебя в долгу. Но сделай паузу, если сможешь.

— О`кей, шеф, — сказал Гилрой разочарованно. — Я пойду домой и немного посплю. Оставьте мне пустую подписанную заявку. Я что-нибудь придумаю.

ЗАДОЛГО ДО РАССВЕТА Гилрой проснулся. Он не открывал глаз, потому что сквозь закрытые веки видел, что солнце еще не взошло. Он лежал тихо, размышляя. Его одеяло, которое, разумеется, было слишком коротким, когда расстелено обычным образом, укрывало его в виде ромба, один конец которого был плотно зажат под ногами, а другой едва достигал костлявой шеи. Его колени были подогнуты, подошвы прижаты к спинке кровати. С тех пор как Гилрой перестал расти, он был вынужден спать таким образом; но его ко всему приспосабливающаяся натура не бунтовала против слишком маленьких кроватей, кабинок с телефонами, которые находились в районе его солнечного сплетения, если только он не присаживался, или автобусным сиденьям, которые мешали его чувствительным коленям.

Он должен найти какой-то способ, который поможет прекратить тот ужас, что царит в Бронксе, и не допустит, чтобы подозрения пали на профессора Лидса, и в то же время покроет расходы редактора — и ко всему вдобавок не разрушит карьеру майора Грина.

Но, чтобы сохранить комиссара полиции девственно чистым, ему нужна была жертва. Гилрой имел достаточное представление об общественном давлении, чтобы понимать, что жертва была абсолютно необходима. Предоставленный самому себе, Грин нашел бы козла отпущения — любого, на кого можно было бы повесить дело. Публика была бы довольна, а напыщенный солдафон прослыл героем.

Выбор Гилроя был ясен: он должен найти жертву для Грина.

В этот момент глаза Гилроя почти открылись. Усилием воли он удержал их закрытыми и удовольствовался тем, что улыбнулся в темноту. Вот так штука! — он ликовал. У него будет жертва, и отличная! Все в один выстрел — конец террора, оправдание профессора, сенсация и сохранение должности шефа! Кстати, он даже даст Наполеону отличный шанс для повышения, но только потому, что это выгорит само собой.

Гилрой подогнул колени повыше, разгладил одеяло, уже не думая о проблеме, и повернулся, чтобы снова заснуть. Оставалось несколько незначительных деталей, но их он спокойно уладит утром.

ЗАВЕДУЮЩИЙ отдела новостей едва успел взглянуть на записки, оставленные на его столе, когда вошел Гилрой.

— Доброе утро, босс, — весело поздоровался репортер. — Шеф оставил заявку?

— Да, пустую, с автографом. Заполни сумму. Я не знаю… должно быть, он совсем размяк, позволяя себе такие щедроты.

Гилрой уверенно махнул рукой.

— Ему не о чем беспокоиться. Сегодня вечером у нас будет эксклюзив, который отряхнет прах с наших ног. Но прежде всего, есть ли у вас на примете хороший, надежный гробовщик и сколько он возьмет?

— Ну тебя к черту, — проворчал заведующий, копаясь в бумагах на своем столе. Затем у него отвисла челюсть. — Гробовщик?

Вместо ответа Гилрой набрал номер.

— Это Гилрой… Как у него дела?.. Нет, не у Абнера, а у другого… Отлично… Есть ли способ поторопить его?.. Ну, даже несколько часов помогут. Я появлюсь, как только улажу все дела… О, вам не нужно паниковать. Просто оставайтесь дома, пока я не приеду.

— Кто это был? — полюбопытствовал заведующий. — И причем тут гробовщик?

— Ни при чем, это моя забота. От вас мне нужен только пистолет. Молоток и зубило я возьму в хозяйственном отделе. Напишите расписку — мне нужна официальная бумага. Позвольте подумать, что еще? Ах, да…

С полной серьезностью он взял пистолет у изумленного заведующего отдела новостей. Сев за пишущую машинку и начав стучать по клавишам, он чувствовал на своей спине его пристальный взгляд. Но продолжал печатать.

Через несколько минут он выдернул лист из машины и исчез в лифте. В подвале он затребовал молоток и зубило у ничуть не удивившегося управителя хозотдела. Почти час он стучал, спрятавшись за огромной системой отопления. Когда он сунул пистолет в задний карман, серийные номера были грубо срезаны.