Пробирка номер восемь - [24]
— Ань, ты что молчишь? Устала? Говорил тебе, что пей так много …
— У меня кровотечение …
— Что? О чем ты говоришь?
— Я говорю, у меня кровотечение.
Аня ждала, что он ей что-то скажет, хоть что-то, но он молчал. Молчал глухо, угрюмо, не по-докторски. Оба они думали об одном и том же: ну, вот, дождались! Вот оно! Потом Феликс сказал: «Ладно, спи, утром будем думать …» и больше они не разговаривали. Аня думала о том, что «она так и знала, что ничего хорошего ее не ждет, и иллюзий у нее нет. Начнется все это: операции, химия … а, ведь, все было так хорошо, а „хорошо“ долго никогда не длится. А она-то, глупая, еще радовалась, что похудела. Похудела, получается, не зря». Мысли Феликса были такими же безысходными, но более конкретными: «Интересно что это: эндометрий или матка? Какова локализация, стадия … Как он мог так расслабится и не доглядеть? Почему не настоял на более глубоком исследовании …? Как он мог! Все успокаивал себя». Они вертелись в постели, слышали, что другой не спит, но разговора никто не начинал.
Глава 2
Наутро Феликс, несмотря на то, что он очень поздно заснул, проснулся в пол-седьмого. Аня еще спала, ее светлые волосы растрепались, лицо выглядело безмятежным и каким-то беззащитным. В первую секунду Феликс с удовольствием смотрел на жену, радуясь тому, как она хорошо выглядит, потом их новые обстоятельства ему разом припомнились, и он, повинуясь мощному импульсу действовать, решительно встал и пошел к компьютеру. Ему была нужна информация о раках женской репродуктивной системы. Надо было посмотреть симптомы на разных стадиях, методики лечения, прогнозы … Он понимал, что ничего путного не найдет на этих общедоступных сайтах, но все-таки … Несмотря на то, что он сам себя считал полным профаном в онкологии, кое-что все-таки казалось ему странным: должно было мазаться, ржавые выделения были бы после секса, так называемые «контактные» … но их же не было. Должно было подтекать сначала по чуть-чуть, а тут все началось слишком внезапно. Аня регулярно делала мазки, и ведь они не показывали никакой дисплазии шейки … Да, и в ее возрасте … или он ничего не понимал?
Феликс погрузился в чтение, читал по-русски, открывал и по-английски, но там все было то же самое. Прогноз … вот что его особенно интересовало. Ничего утешительного, хотя все зависит от многих факторов, о которых ему невозможно судить, но тут ведь у них уже потеря веса. Эх, поздно спохватились. Из-за него. Что с Аньки возьмешь. Ладно, будем бороться. Феликс тяжело вздохнул.
— Феля… Феля! — послышался из спальни Анин голос. За мгновение до этого Аня спустила в унитазе воду.
— Ну, Ань, что … — Феликс вошел в спальню.
— Да, ничего … все то же. Ничего не прошло, даже еще хуже стало … — в Анином голосе сквозила истерика.
— Что, прямо течет?
— Ну, можно и так сказать, алая кровь…. Из Аниных глаз покатились слезы.
— Странно … как это течет? Так не должно быть. — подумал Феликс, но вслух сказал: — Не плачь, Ань. Вставай, выпьем кофе и поедем к врачу. На работу опоздаю, я им звонил.
— Да я могу и сама съездить. Аня поднялась, и все еще всхлипывая, пошла в ванную.
— Нет, нет, я с тобой. Не спорь. Может Олегу позвонить? Он на работе, но … вечером…
— Нет, не надо ему пока ничего говорить. Еще чего. Успеется …
Они выпили кофе. Разговаривать было опять не о чем. О самом главном они говорить пока не смели, а остальное уже казалось несущественным. За одну ночь жизнь поменялась. Феликс практически не сомневался, что их примут в экстренном порядке. Объяснив на рецепции, в чем дело, они увидели, как регистраторша озабоченно уткнулась в компьютер. Надо было вернуться к трем часам, у доктора нашлось «окошко». Он же говорил… Феликс уехал на работу, а Аня села за компьютер и нашла почти те же сайты, что и Феликс. Там были прописные истины, которые были ей известны и так … «Полечимся … да толку что?» — горестно подумала она. Потом ею овладело ощущение болезненного нетерпения. Ей уже хотелось идти «сдаваться», пусть скажут, что это, что делать, и … делают. Она готова на все, лишь бы потянуть. Может все не так уж страшно. «Что ли пойти походить в гараже на тредмиле? Движение помогает забыться». «Да, что теперь ходить? Я и так похудела, и еще похудею … только не от упражнений». Быстрее бы три часа. Хотелось кому-нибудь позвонить, но все были заняты, да и что сказать … Нет, надо взять себя в руки. Легко сказать, взять себя в руки … не очень-то получается. Явственно потянул низ живота. Внутри происходили довольно болезненные спазмы, и Аня чувствовала, как из нее вытекло еще немного крови. «Может у меня и раньше что-то там болело, да только я не замечала, все про фигуру думала. Радовалась, дура, стройности».
В пол-третьего приехал Феликс, Аня предложила ему перекусить, но он отказался и они поехали. Феликс хотел зайти вместе с нею, но Аня сказала, что не надо. Доктор был любезен, спокоен, но не улыбался. Никакого осмотра не последовало, и он ее сразу направил к гинекологу. Аня так и знала. Если бы страховка позволяла, она бы сразу пошла к гинекологу. Не к окулисту же …
Не успели они вернуться домой, как им уже позвонили насчет консультации. «Вот что значит подозрение на онкологию! Все быстро» — Аня и Феликс приготовились ждать, а не понадобилось: прямо завтра с утра к врачу. Вот это скорость. Спали плохо, новое состояние несчастья уже укоренилось в их сознании. С этим надо было жить, но по молчаливому согласию они болезненную тему не поднимали.
В самолете летят четверо мужчин, вспоминая разные эпизоды своей жизни. Победы и поражения каждого всегда были связаны с женщинами: матерями, женами, дочерьми, любовницами. Женщины не летят на этом рейсе, но присутствуют, каждая на свой лад, в сознании героев. Каждый персонаж вплетает свой внутренний голос в чередующиеся партии, которые звучат в причудливой Биарриц-сюите, по законам жанра соединяя в финале свои повторяющие, но такие разные темы, сводя в последнем круге-рондо перипетии судеб, внезапно соприкоснувшихся в одной точке пространства.
Это роман о трудностях взросления, о сложных решениях, которые определяют судьбу, о мужской дружбе со всем ее романтическим пафосом и противоречиями, соперничеством и искренней привязанностью, предательством и прощением, подлостью и благородством. Главный герой пишет романы, которые читает только его друг. Не писать герой не может, потому мелькнувшие эпизоды каждого дня преобразуются в его голове в сюжеты, а встреченные люди в персонажей. Он графоман, бесталанный писака, выливающий на бумагу свою комплексы, или настоящий писатель, которому обязательно предстоит написать свою главную книгу? Содержит нецензурную брань.
Капсула — место вне времени и пространства, откуда можно вернуться. Но есть возможность не возвращаться, а жить параллельной жизнью, в которой дается шанс быть счастливее. Какое решение примут участники проекта? Хватит ли у них смелости? Может ли на их решение повлиять героиня романа? Капсула — это мечта, но не всем дано мечтать столь дерзко, не всем по силам пойти на риск и жертвы ради мечты, которая возможно и не сбудется. Содержит нецензурную брань.
Роман о научных свершениях, настолько сложных и противоречивых, что возникает вопрос — однозначна ли их польза для человечества. Однако прогресс остановить невозможно, и команда лучших ученых планеты работает над невиданным в истории проектом, который занимает все их помыслы. Команда — это слепок общества, которое раздирается страшными противоречиями середины 21 века: непримиримыми конфликтами между возрастными группами, когда один живет в 3 раза больше другого, а другой, совершенно не старясь, умирает до срока.
Ночь, внезапный звонок в дверь… Мирно спящие пожилые люди идут открывать, предчувствуя неприятный сюрприз. На пороге стоит бесконечно дорогой человек, которого никто никогда не надеялся увидеть, потому что оттуда, куда он ушел, не возвращаются. Зачем он вернулся? Что ему от них нужно? Что он увидит и поймет через много лет разлуки? Кем окажется для семьи — странным чужаком из прошлого или самым близким и любимым, нежданным подарком судьбы? Что происходило с ним, с ними, с миром?.. Строгий аудитор, пришедший с проверкой, которую надо с честью пройти.
Почему люди, которым многое было дано, так и не сумели стать счастливыми? Что и в какой момент они сделали не так? Судьбы героев слагаются в причудливые мозаики из одних и тех же элементов: детство, надежды, браки, дети, карьеры, радости, горести… Элементы идентичны, а мозаики разные. Почему одни встречают старость в ладу с собой, а другие болезненно сожалеют об упущенных возможностях? В этом загадка, которую вряд ли можно разгадать, но попыток оставлять нельзя. Содержит нецензурную брань.
Хуторская соседка, одинокая тетка Клава, пустила к себе квартирантов — семью беженцев из горячей точки бывшего СССР.
В семье старой Мартиновны разлад: зять-примак вырастил на ее земле небывалый урожай элитной пшеницы, прибыль от продажи тоже будет небывалой, но теща и зять не могут договориться, что делать с этими деньгами.
На старом грейдере, что ведет к станице Клетской, возле хутора Салтынский, в голой степи на бугре, на развалинах молочной фермы, автор встретил странного человека…
«Вот она, жизнь. Вроде и не больно короткая, а все равно на один огляд».
Рассказы, написанные за последние 18 лет, об архитектурной, околоархитектурной и просто жизни. Иллюстрации были сделаны без отрыва от учебного процесса, то есть на лекциях.
