. С ним солидарен Г.Н. Борзенков, полагающий, что из текста измененной ст. 17 УК РФ не вытекает отрицание совокупности как в случаях убийства двух и более лиц, при отсутствии единого намерения, так и убийства, сопряженного с другим преступлением
[634]. Эта точка зрения совпадает с позицией, изложенной в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г., в соответствии с которой убийство, сопряженное с совершением других преступлений, необходимо квалифицировать по совокупности преступлений. От этой позиции Верховный Суд РФ не отступил, несмотря на изменение редакции ч. 1 ст. 17 УК Уже после вступления в силу Закона РФ от 21 июля 2004 г. Президиум Верховного Суда РФ рассматривал дела, по которым виновные были осуждены за убийство и разбой, не подвергая сомнению квалификацию по совокупности п. «з» ч. 2 ст. 105 и ст. 162 УК РФ.
Каков же выход из подобной, прямо укажем, сомнительной ситуации, когда соотношение смысла и буквы закона воспринимается неоднозначно и порождает различные толкования?
Что касается случаев сопряженности одних преступлений с другими, то следует согласиться с мнением Б.В. Волженкина, который предлагает полностью отказаться от конструкций подобного рода (преступление, сопряженное с совершением другого преступления)[635].
Но есть и другие предложения, которые позволяют решать проблему комплексно, а не только в ее части. Так, Н.Г. Иванов считает целесообразным включить в УК статью «Норма уголовного закона и состав преступления», со следующим содержанием: 1. В одной норме уголовного закона может содержаться лишь один состав преступления. 2. Если конструкция нормы включает в себя несколько деяний, ответственность за совершение которых предусмотрено другими нормами Особенной части настоящего Кодекса, то такая норма устанавливает единое преступление и деяние не может квалифицироваться по совокупности»[636].
Данное правоположение, будучи вполне конкретным по содержанию и потому абсолютно доступным для уяснения правоприменителя, представляется более предпочтительным, нежели новая редакция ч. 1 ст. 17 УК.
Все это указывает на то, что закон испытывает острую необходимость в дополнении его правоположениями, которые должны занять свое достойное место в качестве правил квалификации преступлений (коллизионных норм).
Создание же фактически новых норм уголовного права в форме разъяснений Верховного Суда РФ вступает в противоречие с требованиями о недопустимости уголовно-правового регулирования путем издания подзаконных нормативных правовых актов. Полностью исключить подобную практику не представляется возможным, прежде всего, по объективным причинам. Однако сократить ее до приемлемого минимума — задача вполне реальная.
Подытоживая сказанное, еще раз укажем, что наиболее предпочтительным и легитимным способом преодоления пробелов в уголовном праве является их устранение в процессе правотворческой деятельности. При этом следует использовать как традиционные, проверенные практикой приемы — криминализацию и декриминализацию, так и относительно новые для отечественного уголовного права: конкретизацию и правоположения. Отрадно отметить, что в процессе обновления российского уголовного законодательства определенные подвижки в этом направлении уже происходят.
