Проба небес - [222]

— Эта идиотская мода на девочек, или феминистические перекосы стоили нам массы умных и грамотных профессионалов, не говоря уже о перспективной молодёжи. Кроме того, ряд крупных чиновников пришлось убрать из политики очень тихо, иначе всплывшие проблемы измазали бы многие институты власти сверху — донизу.

— Вот видите. Вы даже у себя не можете быть уверены, что навели порядок до конца. Так как я могу вам верить? Тем более, что государство не имеет своей воли и желаний. Как и любой инструмент. А его истинные хозяева, притом я не говорю о народе, не привыкли играть честно. Сегодня вы говорите мне одно, а завтра вас увольняют и новый переговорщик говорит совсем иное. Но только то, что надо им. Именно поэтому быть чьей либо прислугой мне отвратительно по сути своей.

— Вы на удивление циничны для своего возраста, Ичика-сан. Честно говоря, я не ожидал такого нигилизма.

— Зато у вас не будет иллюзий. Как и у вашего начальства. Правда, могут найтись инициативные идиоты, как этот ваш «молодой специалист», которые решат что цель оправдывает средства. Но таким я легко объясню всю степень их неправоты. Способ стопроцентный.

— Хотелось бы без этого. Нагато-кун неплохой, в общем-то, человек. Просто слишком прям.

— Тогда в ваших интересах его просветить, пока он не отколол чего-то такого, что можно будет искупить только кровью. Я ведь не боюсь идти до конца, поверьте мне.

— Мы видели ту запись, где вы «общаетесь» с похитителями ребёнка. Сомнений в вашей искренности у нас нет.

— Прекрасно. Тогда как будете готовы обсуждать — дайте знать. Посмотрим, до чего сможем договориться.

В это же время. Госпиталь. Комната Лауры Бодевиг.

Бледная и осунувшаяся девушка с трудом разлепила глаза. Тихонько выдохнула и вновь выключилась. Но теперь это был крепкий сон, а не бесконечный мрак забытья, вызванный почти смертельным истощением.

Госпиталь академии, приблизительно 5 утра.

Придя в себя незадолго до рассвета, невысокая молодая девушка, тяжело вздохнув, молча уставилась в окно, где тёмный бархат летней ночи нехотя таял под натиском светила. Задумчиво накручивая на палец снежно-белую прядь, она вновь и вновь оживляла в памяти последний эпизод.

Активировав запрещённый режим, переполняющий тело запредельной мощью, Лаура более не сомневалась в победе. И даже сумела зацепить врага кончиком меча, оставив на ненавистном лице кровавую метку. Вот только завершить дело не удалось. Лишившись энергощита и заливая доспех кровью, соперник словно спустил с цепей своего демона.

Скорость и точность его ударов возросли настолько, что оставалось только пятиться под натиском стального вихря, который нет-нет, да и находил лазейки, оставляя на корпусе быстро затягивающиеся отметины. А попытки клинча неприятно удивили превосходящей силой белой машины. Минута за минутой продолжался их бой, но сделать ничего было нельзя. Отчаяние и гордость не давали сдаться, а подбирающийся к сердцу холод напоминал, какой будет цена упорства..

И когда уже казалось, что вот-вот и она уйдёт сражаясь, как и надо уходить, хорошо знакомые синие когти вырвали её из вязкого плена на свет. И в последнем проблеске сознания, лёжа у него на руках, она увидела его взгляд. Взгляд, которым не раз смотрела на неё Чифую-сан в те моменты, когда, по её мнению, немка вела себя как глупый и капризный ребёнок. Два карих омута, полных чужого ума и силы, казалось, пронзали тебя до самого дна. И от этого понимания становилось стыдно.

Тук-тук.

— Войдите.

Облаченная в белоснежный халат «главная-по-больнице» была хорошо знакома всем учащимся академии. Даже женщины отмечали яркую, неповторимую красоту Изабеллы, что уступала только её уму.

— Как самочувствие?

— В норме. Сегодня встану.

— Ну-ну, девочка, не так быстро. Когда твой спаситель притащил тебя к нам, то поначалу казалось, что мы уже опоздали. Да и всё это время, что ты провалялась в подобии комы, не прибавило тебе здоровья. Так что еще минимум три дня ты будешь тут.

— Я…

— Есть возражения?

— Нет! — недовольный взгляд старосты возник перед внутренним взором, отбивая желание спорить. — Но… нельзя ли как-то ускорить выздоровление?

— В классическом понимании ты не больна. Просто, как рассказала Чифую-сан, твой доспех буквально пил из тебя энергию и не успей Ичика вовремя… сама понимаешь.

— Как он сам?

— Да что ему сделается? Жив, здоров, весьма ехиден. Кстати, справлялся о тебе, не надо ли чего?

— Спасибо, всё хорошо.

— Он, кстати, заглянет сегодня. Так что набирайся сил. Они тебе понадобятся.

После беседы и осмотра почти час времени был заполнен тишиной и покоем. Потом легкий, но вкусный завтрак, выданный чуть раньше положенного и очередной визит.

— Доброе утро, Лаура.

— Здравствуйте, Чифую-сенсей, — стараясь не показывать удивления, Лаура рефлекторно поздоровалась в ответ.

Образовавшаяся пауза дала гостье время пройти в комнату, облокотиться на подоконник, и молча посмотреть на подопечную.

Минута гляделок и сразу к сути.

— Это того стоило? Или ты всерьёз полагала, что смерть в бою почётней сдачи?

— Учитель, я…

— Ты могла опустить меч в любой момент. «Валькирия» способна перехватить управление, но императив сражаться до конца исходит от пилота. И всё же ты продолжила биться.