Что есть сон? На этот вопрос есть масса ответов: кто-то считает что сон — это просто активность мозговых клеток и порождаемые ими видения, некоторые полагают, что во сне с нами говорит наше второе Я, бывают сны без сновидений. Но иногда сны бывают такие — что отличить от реальности невозможно. В таком сне есть всё: вкус, цвет, текстура, резкость восприятия, и даже боль с наслаждением. И походу, такой сон мне сейчас и снится. Так как другого объяснения у меня нет.
А всё как все хорошо начиналось! Посмотрев вечерком очередное творение сумрачного японского гения, и найдя его весьма занимательным я лёг спать. И уже засыпая подумал «Опять главный герой-подкаблучник, ну что за дела! Я бы и то лучше все сделал», и кто-то мои мысли все же услышал, так как пробуждение было совсем не таким как я его ожидал.
Пробуждение началось странно, даже очень. По привычке открыв глаза с 3 попытки я сразу понял — потолок в комнате не мой! А окончательно проморгавшись стало ясно — и комната тоже не моя, притом такой обстановки даже у моих друзей нет! Но даже не это стало главным сюрпризом, — по привычке взявшись за подбородок я вдруг обнаружил, щетины нет, а ведь я вчера не брился!
Резко метнувшись с кровати, я вбежал в ванную в поисках зеркала. И отражение меня не обмануло, меня там не было. Как это не странно — но я глядел на себя из тела — которое было явно не моим! Сильно моложе, стройнее и худощавее. Черные как уголь волосы, светло — карие глаза и фигура молодого человека, только только входящего в мир взрослых. Таков был мой новый облик. Облик юноши — подростка, примерно 16 лет.
И тут до меня дошло! Я ведь ляпнул перед сном, что мол «Эх меня бы, да туда бы!» вот кое кто и пошутил. И я даже знаю примерно кто[1].
Первая мысль была: «Это все понарошку! так не бывает! вот щас я как проснусь!», но ни шлепки по щеке, ни дерганье за ухо, ни выдирание волос результата не дали. Я был все там же. Ну что же — раз нет пути назад, — время для шага вперед!
Глава 2. Первые трудности
Итак, что мы имеем?
Я в новом теле, в новом мире, да еще и присутствую не абы в ком, а внутри Оримуры Ичика, того самого юноши, что является единственным пилотом-мужчиной Небесного Доспеха[2]. Но даже зная, что примерно ждет нашего героя, я не могу сказать что готов ко всему.
Однако, судя по воспоминаниям Оримуры — он живет не один, и живет он в доме у сестры. А вот собственно и она.
Как я и ожидал, сестра Оримуры была красива. А учитывая её ум и волю — сочетание получилось просто сногсшибательным. Так, стоп! Такие мысли до добра не доведут, мы же с ней все — таки родственники.
— Готовься Ичика, сегодня ты поступаешь в Академию, я зачислила тебя на 1 курс. — Сестра вокруг да около ходить не станет. — Это обезопасит тебя на три года, и за это время никакая страна не сможет наложить на тебя руки.
— А мне оно надо? — сказал я, — там же одни бабы, мне же там жизни не будет!
— Хочется поработать лабораторной крысой? — сладким, но совершенно неаппетитным голосом, спросила сестра.
— Ты не забывай, что ты не просто пилот, ты единственный на весь мир пилот-мужчина, и для того, чтобы получить тебя в свои руки, заинтересованные в этом структуры не остановятся ни перед чем, а в академии безопасность на высоте, да и я за тобой пригляжу. — Умеет сестра утешить, ничего не скажешь.
— К тому же, — добавила она. — Учеба в академии не отличается от учебы в любой другой старшей школе, поэтому в образовании разницы никакой, так что не все ли равно где учиться?
— Ну ты скажешь тоже! — ответил я. — У вас же закрытое заведение! Ни в караоке сходить, ни к девчонкам в квартал заглянуть, а что это за жизнь?
— К каким еще девчонкам!!! — рассвирепела сестра. — Тебе только 18 стукнуло! Рано тебе!
— Восемнадцать есть — имею право! И вообще, моя личная жизнь не повод для дискуссии. Или ты ревнуешь, а сестрёна??
Лицо сестры поначалу недовольно покраснело, а потом на нём появилось то выражение лица, с которым обычно сообщают что сейчас тебя будут бить.
— Хватит! Завтра ты должен быть в академии, и даже не думай опоздать. А насчет девчонок мы потом поговорим, братик, — и в тяжелом взгляде я ясно увидел неприятие чужих возражений.
Но тут мне как вожжа под хвост попала.
— Будет у меня свой НД, мне чужие запреты будут до лампочки. Красные фонари есть, опять же… — Но договорить я не успел, увесистый сестринский подзатыльник сбил душевный порыв на середине. Даже обидно, как-то.
— Ичика, не выводи меня! — прорычала сестра. — Живо собираться! И даже не вздумай завтра не прийти!
— Я ценю твои чувства, сестра. Но между нами не может быть близости. Поэтому ничего не могу обещать, — ответил я. Но тут она лишь криво усмехнулась и легонько щёлкнув меня по лбу, ушла к себе.
Вот и пойми этих женщин.
— Ладно-ладно! — буркнул я под нос. — Будет вам академия, не обрадуетесь. И проведя в сборах необходимого весь день я лег спать в предвкушении будущей учебы.
Это был странный сон. Я стоял по щиколотку в воде на бескрайней, залитой водой равнине, что уходила вдаль и соприкасалась с небом на горизонте, где синева земной тверди перетекала в оранжевое небо с бегущими по нему пепельно-черными облаками.
