Он не спрашивал, просто прикидывал что-то про себя, и я не стала отвечать, занятая посудой. Моя бабушка и моя мать были духами леса. Я же… я же была человеком. Ну, может не совсем, но все же человеком больше всего.
— Ты устал. Я покажу тебе твою комнату.
Он кивнул и пошел за мной, не сводя с меня своих дивных глаз. Еще утром я знала, что случится дальше.
— Вот, — я неловко обвела рукой полутемную комнату, — если что понадобится…
Договорить я не успела.
— Пожалуй, — он крепко ухватил меня за руку и притянул к себе.
Мне захотелось заглянуть в его лицо, рассмотреть вблизи, чтобы лучше запомнить, но отчего-то стало страшно открыть зажмуренные глаза. Я только вскинула голову, подставляя губы под его умелый поцелуй.
Когда я проснулась, дом был снова пуст и тих, а северный ветер играл моими волосами, самовольно распахнув окно. И только длинный серебряный волос, лежавший на подушке подтвердил мне, что эта ночь не была сном, да еще знакомые травы тихо роняли капли росы, оплакивая мое девичество.
В эту корчму я зашел случайно. Есть хотелось жутко, а уходить далеко от здания городского магистрата было нельзя, в любую минуту меня могли вызвать обратно, а нестись сломя голову через весь город мне совершенно не улыбалось.
Я уже какой раз вздохнул об отсутствии помощника, которого всегда можно было послать за обедом, и свернул в ближайшую корчму, надеясь, что меня хотя бы не отравят. Не хотелось бы отлучаться с совещания в уборную. Мне, конечно, эти плебеи и не такое простят, но позору же не оберешься!
Усевшись за самый достойный столик и ожидая заказа, я машинально оглядывал зал, когда увидел ее. Девушка сидела в уголке, невидяще глядя в принесенную ей тарелку с кашей. Она показалась мне смутно знакомой, иначе я не стал бы так вглядываться в эту оборванную фигурку. Где ж я ее видел-то?
Воспоминание неохотно выплыло из глубин памяти, когда девушка подняла глаза на разносчицу, попытавшуюся что-то ей втолковать. Мне припомнился маленький домик, где-то в гуще леса, куда мы зашли с Игорем, возвращаясь с очередного задания, и девчонка полунимфа — его хозяйка. Но что же это с ней такое приключилось? Решила брата навестить? Вовремя, ничего не скажешь!
Тем временем, моя знакомя расплатилась (именно этого добивалась от нее разносчица) и собралась к выходу. Движения ее были какими-то полусонными, глаза смотрели в никуда, и если бы не эта ее нездешняя аура, и повеявший на меня запах липы, я бы решил, что обознался.
— Эй, подруга, постой-ка.
Девушка меня не услышала, пришлось ухватить ее за руку и усадить за свой столик, только тогда она соизволила обратить на меня внимание.
— Я помню тебя. Ты Майя, верно? Сестра Игоря.
— Я помню тебя, — она откликнулась, словно эхо, глядя сквозь меня, — ты… ты не знаешь, где Игорь? Я была в большом доме, что называется школа магии, но там мне сказали, что он уплыл за море. Я спрашивала ветра, но услышала лишь….
Девушка не договорила и тихо заплакала.
Мне вдруг стало жалко ее. Уж не знаю, что ей там сказали ветра, но увидеть своего брата ей вряд ли когда еще придется.
— Ты опоздала. Месяц назад он уплыл за море вместе с посольством. Решил, что ему надоело быть моим помощником, и он может послужить государству. Разве он не сообщил тебе?
— Нет, — девушка вытерла слезы и заглянула в мое лицо.
— Вот ведь олух! Что ж, придется тебе возвращаться домой, так с ним и не увидевшись.
— У меня больше нет дома.
Сказано это было так тихо, что я едва сумел разобрать горькие слова.
— Что случилось? — мне было не так уж и интересно, но раз я сам окликнул ее, так надо хотя бы выслушать.
— Люди пришли, — она говорила односложно, глядя куда-то в прошлое, — сказали, я — ведьма. Сказали, я творю злую порчу на их скот. Сказали, меня надо убить.
— Как же ты спаслась? — я задал этот вопрос, пытаясь прекратить вновь полившиеся из зеленых глаз слезы.
— Наш дед. Он зачаровал дом. И сад. Все тропки перепутались, все двери стали вести наружу. Я сбежала, а следы травы скрыли. Думала, Игорь придет и скажет людям, что я не творила зла. И дом отстроит заново. Я не сумею одна.
И она все-таки заплакала. Тихо, жалобно, как плачут от незаслуженной обиды и отчаяния. Вот ведь! И что же мне теперь с ней делать? И зачем мне это вообще надо? Она мне кто?
Но разумные мысли отступили перед этими слезами. И правда, что мне жалко, что ли? Могу же я хоть иногда сделать доброе дело?
— Ладно, не рыдай. Придумаем, что-нибудь.
Я пожалел об этих словах, как только их произнес, столько надежды вспыхнуло на ее зареванном личике! Но отступать было некуда. Да и мне все равно нужен помощник, а эта хоть готовить умеет! И интриг за моей спиной плести не будет, как ее братец.
— Как Игорь? — девушка посмотрела растеряно, — но я не умею ничего… и никто никогда не имел надо мной власти.
— Ну, тебе все равно придется на кого-то работать, если ты хочешь остаться в городе. И поверь, за то место, что я тебе предлагаю, бьются с десяток выпускников школы магов!
— Тебе вовсе не надо доказывать, что ты большой человек, — глаза девушки, казалось, пронзили меня насквозь, — это я и без того знаю. Спасибо тебе.
