Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #5 - [6]

Иногда останавливались автомобили. Самые разные, от премиум-класса до вусмерть усталых Жигулей. В приоткрытые окна подзывали понравившихся, обсуждали финансовую часть. Если приходили к консенсусу — работница естественных отверстий прыгала в машину и уезжала, если нет — возвращалась на рабочее место.

Внимательный инспектор, наблюдая за всем этим интим-бизнесом, машинально отметил, что соседки отбывшей с клиентом проститутки что-то быстро чиркают в маленьких блокнотиках.

Заинтересовался, подошёл к ближайшей — полной девахе с одутловатым лицом. Показал Печать.

— Привет, ударница.

— Здрасьте, — нейтрально-настороженно отозвалась та, шаря глазами по сторонам.

— Я один. Не субботник, не облава, — вывалил Иванов чистую правду. — У меня всего два вопроса. Быстрее ответишь — быстрее я свалю. Они не сложные.

— Спрашивайте, — гайморитно шмыгнула носом «ночная бабочка», больше похожая на ночную моль.

— В саду какой-то урод молоденьких девочек обижает.

Ответом ему был хохот. Деваха заразительно, во весь голос ржала по-лошадиному, демонстрируя неполный комплект плохих зубов. На неё косились все, даже привычные ко всему коллеги по цеху.

— Ой, уморили... Обижают... Ой, не могу, — веселье оказалось настолько безудержным, что её скрутило пополам. — Слово-то какое... Их обидишь, конкуренток наших...

— В смысле?

— Так мы за деньги, а они за идею по кустам... После двенадцати пройдитесь. Весь ботсад стонет похлеще, чем в Бразерс... Ну и сказанули... Обижают!

Со стороны таких же страхолюдин в сетчатых колготках донеслись неуверенные смешки. Профессиональный юмор — он у каждого свой.

— Я не про тех. Завёлся некто длинный, лезет к тем, кто не по упомянутым тобой делам. Сечёшь?

Разогнувшись, проститутка откинула сальную в свете недавно зажёгшихся фонарей прядь со лба, посерьёзнела.

— А-а-а, вон вы о чём. Есть такой. Рожи не видела. Слышала, как пару раз студентки ревели в деревьях. Видеть — видела. Со спины. Глист в чёрном. Из ограды выбирался.

— Где?

— Да вот тут, — палец указал на тёмное место между двух фонарей, — И вон там, — перст переместился в точку подальше, метров этак на сто.

— Описать можешь? Время? Даты?

— Описать? — призадумалась деваха, по-мужски, всей пятернёй почёсывая грудь. — Сомневаюсь. Такой... кому бабы не дают. Я здесь давно пасусь, глаз намётанный. А время — да как сейчас, может, чутка позже. За день ничего не скажу. На той неделе — точно помню, видала, а до этого... давно. Если бы вы не сказали про мужика того — я бы и не связала девчачьи сопли с ним. Зачем мне?

Дальше тормошить проститутку Иванов не видел смысла. Что знала — сказала. Умнее с её товарками потом поболтать.

— И второй вопрос, — сменил он тему. — Что записываете в книжки?

— Номера, — охотно ответила собеседница. — Номера машин, в которых на работу наши едут. Мало ли что... Пашем-то мы без мамки, без кота, друг за дружкой сами приглядываем. Клиент ведь разный, и извращенцы попадаются. Уедет девочка — и не вернётся. Случалось такое. Потом вам хоть какой-то следочек будет.

Не то чтобы пояснения сильно поразили инспектора — он что-то похожее и подозревал, однако продуманность женщин с гибкой моралью вызывала восхищение.

— Понял. Спасибо за помощь, — вполне вежливо поблагодарил Сергей проститутку, прикидывая, куда идти дальше.

— Не за что. Обращайтесь, если потребуется. Всегда рада...

Фантазия мгновенно дорисовала двусмысленность этой фразе, однако ничего такого в ней не было. Обычное вежливое «вали уже нафиг отсюда, не мешай работать».

... Прогулка затянулась до полуночи. За это время инспектор неторопливо опросил ещё нескольких представительниц древнейшей профессии, не узнав, впрочем, ничего нового; поболтал с курсирующими по обеим сторонам ботсада нарядами, созвонился с Ланой, посчитав нужным поделиться полученными от девахи сведениями.

Слушала его букинистка внимательно, не перебивая. В конце высказалась:

— Я про приключения недельной давности ничего не знала. Вот погань... Предлагаю на сегодня прекращать поиски. Поздно уже. Вам на работу с утра, у меня тоже заботы имеются. Встретимся завтра вечером, в это же время, если вы не против.

Иванов лишь с облегчением согласился. Надоело ему крутиться на одном месте.

Вызвав напарника, он, глядя на усталую, пропахшую табаком физиономию друга, вернувшегося в привычный вид, спросил лишь одно:

— Интересное что-нибудь видел?

— Полно. Но не по нашей теме. Туда взвод ОМОНа нужно загнать. И пару взводов следаков с бумагой и ручками. Погани всякой в ботсаду трётся — не передать, особенно ближе к оврагу, где самые гнилые места.

— Зашибись... Лана предлагает завтра снова по аллейкам покрутиться.

— Без проблем, — позёвывая, согласился Швец. — Если не мы этого чепушилу словим, то кто? Пока он вроде трусы ни с кого не стянул, но это пока. Принюхается, и дальше полезет... — и немного пожаловался. — Ох, и нудное же это дело — наживкой бродить. И ведь ни одна сволочь вежливости не проявила. Все или «Эй! Тёлка! Подь сюды», или сами прячутся при виде посторонних.

Проникнувшись сочувствием к напарнику, Сергей отправился домой, рассчитывая поскорее поужинать и завалиться спать. Букинистка не ошиблась — рабочий день на завтра был распланирован от и до, потому встречать его с красными от недосыпа глазами совершенно не хотелось.