Про Алису - [10]

— Только, что? — насторожилась Кора.

— Обычно рождается два детеныша.

Из-за приоткрытой дверцы шкафчика выпала банка с мукой.

Пусть тебе приснятся лайрелоссэ

— Расчет готов, — голос Немайн был недовольным. — Выйдем примерно в середине системы.

— Что-то не так?

— Два левых эмиттера теряют мощность. Еще один-два прыжка, и мы останемся без щитов в левой полусфере. А запасных кристаллов больше нет.

— Значит, придется делать остановку, чтоб синтезировать новые.

— Полгода. Это если сырье найдем.

— Я предлагал задержаться в предыдущей системе.

— На голом шарике без атмосферы?

— Зато там было все необходимое.

Немайн не ответила. Прозвучала стартовая мелодия, звезды мигнули и исчезли вместе со всем материальным миром, чтоб спустя долгое мгновение появиться вновь, но уже сложившись в совсем другой узор. И тут же корабль вздрогнул.

— Щит слева пробит!

Над пультом появилась иллюзия, показывающая состояние корабля: левый парус зиял огромной пробоиной. Еще удар, и его бросило лицом на консоль.

* * *

Не было никаких прощальных слов и церемоний. Лишь младшая сестра, будущий капитан «Серебряной надежды», только отметившая свою двадцатую осень, всхлипнула, но тут же гордо вздернула носик. Он кивнул ей и родителям и вышел из дома. Прошел по тропинке, усыпанной опавшими лепестками лайрелоссэ, и сел в поджидавший его шаттл.

Полторы тысячи молодых дану, каждый из которых знал, что, скорее всего, никогда не увидит родных. Полторы тысячи крохотных, по сравнению со строящимися ковчегами, корабликов — вершина их технологий и надежда всего народа на новый дом. Один за другим они поднимались с космодрома на орбиту, разворачивали эфирные паруса, становясь похожими на ночных мотыльков, и исчезали.

Потом были семь лет полета. Пятьдесят звездных систем, три эфирных маяка на пригодных для жизни планетах и еще пять на тех, что годились как временное пристанище. Две с половиной тысячи дней, проведенные в исследованиях, болтовне с Немайн и тренировках. И тающая с каждым часом надежда, что эфир донесет хоть один знакомый сигнал…

* * *

— …очнись! Да очнись же!

— А? — он поднял голову.

Левый глаз не открывался, в затылке пульсировала боль, а тело сдавливали ремни — Немайн каким-то чудом умудрилась пристегнуть его к креслу.

— Помогай! Иначе нас раздавит!

Он постарался отстраниться от накатывающей тошноты и потянулся к системам «мотылька», тут же отозвавшихся тревожными нотами повреждений. Немайн вертела мчащийся среди сотен камней корабль, стараясь подставить под удары правый борт, силовой щит на котором еще держался.

Команда имплантам, и время замедлилось:

— Я прикрываю, а ты просканируй пространство.

— Работаю.

Немайн переключилась на управление десятком разлетевшихся в стороны разведывательных зондов.

Под ускорением он продержался разрешенные пять минут, потом все три, не рекомендованные без крайней необходимости, и еще четыре, пока они выводили корабль за пределы астероидного кольца.

* * *

— Не… кха…

В горле было сухо, глаза не открывались.

— Очнулся? — голос Немайн прозвучал в голове. — Не двигайся.

— Я ничего не вижу. И, кажется, оглох.

— У тебя лоб разбит и импланты перегрелись. А глаза и уши кровью залепило. Сейчас немного освобожусь и попробую прочистить.

— Хорошо, — он расслабился. — Что с кораблем?

— Паруса мы потеряли, щиты тоже. В корпусе восемнадцать пробоин, контейнеры с оборудованием повреждены, но вроде бы не все. Из двигателей осталось только четыре маневровых. Но знаешь, что самое обидное? В этой системе есть пригодная для жизни планета, а мы падаем на какую-то каменюку на орбите газового гиганта.

— Что? — он дернулся и едва не задохнулся от боли, резанувшей, казалось, по всему телу.

— Сказала же, не двигайся! Мы медленно падаем. Это небольшая каменюка, я посажу нас даже на трех маневровых.

* * *

Три месяца назад они упали на этот спутник. Месяц назад они смирились с тем, что починить корабль не получится и стали готовить убежище. А сегодня активировали капсулу гибернации и аварийный маяк.

Немайн создала проекцию и осторожно коснулась стенки капсулы. Она так и не сказала ему, что накопители повреждены и коэффициент замедления в капсуле будет в три раза меньше. Не сказала и о том, что не сможет его разбудить — эмиттеры ее проектора треснули и через месяц окончательно откажут, лишив возможности управлять приборами и механизмами.

Она вышла сквозь дверь убежища наружу, села на утоптанную пыль и посмотрела на плывущую среди звезд гигантскую планету:

— Спокойной ночи, Льюис. Пусть тебе приснятся цветущие лайрелоссэ.

Спящая красавица

Алиса прислушалась: кажется, все спят. Выскользнув из кровати, она прокралась к выходу из каюты и приложила к замку ключ-карту, которую нашла в столовой во время ужина. Замок тихо щелкнул, и дверь открылась. Выходить по ночам из каюты им не разрешали, но воспитательница сказала, что уже завтра они вернутся на Тефию, а Алиса очень хотела дослушать сказку про спящую принцессу.

Прикрыв за собой дверь, она подошла к терминалу и нажала на зеленую кнопку, про которую им рассказывали еще в начале путешествия:

— Я хосю в комнату сказок.

— Маршрут к детской комнате номер три построен. Следуйте, пожалуйста, за стрелкой, — ответил ей женский голос, и на полу вспыхнула яркая зеленая стрелка.