Про Алису - [9]

— Какой необычный зверь.

— Синяя генета. Водится в Южной Африке, питается насекомыми, медом и сладкими фруктами. — Кора встала из-за стола и закрыла ящик. — И сахаром.

— А ему не вредно? — спросил Никита, глядя как девочка скармливает зверьку уже пятый кубик.

— Нет. Наоборот, он очень подвижный, и большое количество легких углеводов ему просто необходимо, — ответил Льюис.

Словно в подтверждение его слов, зверек сиреневой молнией скользнул по руке девочки и устроился на ее шее, словно меховой воротник.

«Вот так, приедут в нашу глушь люди с современной техникой — и сразу инопланетные шпионы, — думал Никита, выходя из четырнадцатой квартиры. — Подумаешь, уши вытянутые из-за имплантов. У Семакиной из второго подъезда вообще в ушах тоннели. А тут хоть польза есть — телевизор и микроволновку без всякого пульта можно включать».

Уже выйдя из подъезда он на секунду замер, но потом решил, что шесть лап у Шарька ему просто показались. Тут навстречу ему прошаркал Андрюха из двадцатой квартиры. От мужчины явственно тянуло спиртным. «Интересно, Льюис разрешит Алисе устроить еще один сеанс единороготерапии?»

Охота

Вот уже третью ночь подряд Кора не высыпалась. С момента их повторного попадания в прошлое такие моменты бывали уже дважды. В первый раз она не спала двое суток из-за ответного сообщения о невозможности открытия туннеля в ближайшие полгода и инструкций, предписывающих разместить Бармаглот на обратной стороне Луны, а его экипаж на Земле. К счастью, при покупке катера она не пожалела денег на маскировочную систему и запасной компактный реактор, который хоть и шумел при охлаждении, зато выдавал достаточно энергии, чтоб запитать собранные Льюисом проекторы, создававшие в квартире большую часть обстановки. Кора до сих пор удивлялась этой технологии, позволявшей придать обычной голограмме плотность материального предмета.

Во второй раз бессонная ночь случилась, когда искин Льюиса сообщила о ведущейся за ними слежке. К счастью, местный представитель охраны правопорядка оказался вполне удовлетворен полученными объяснениями, а вид дану просившего прощения у обидевшейся на «самообучающуюся нейросеть» Немайн изрядно поднял настроение.

Но в этот раз все было по-другому. Началось все с непонятных шорохов. Кора спокойно переносила и шум космопортов, и монотонный гул корабельных систем, но любой необычный звук будил не хуже воя аварийного сигнала. Сперва она решила, что это барахлит система охлаждения реактора. Но ни автоматическая, ни ручная проверки, ни даже сенсоры Немайн не выявили никаких неполадок.

Вчера к шорохам добавились непонятные тени, мелькавшие на периферии зрения, и пропадавшие, стоило лишь чуть повернуть голову. Сперва Кора решила, что это шарек, но зверек, впавший на прошлой неделе в легкую апатию, мирно спал на кровати Алисы. А сегодня, стоило ей проснуться от непонятного шороха и выйти в кухню, как она явственно услышала тихое позвякивание. Не выдержав, Кора позвала:

— Немайн!

Перед ней соткалась проекция белоснежной единорожки:

— Чего тебе, смертная?

— Просканируй кухню. Я точно слышала посторонние звуки.

— Спать нужно больше, чтоб не мерещилось всякое, — Немайн зевнула и начала растворяться в воздухе.

— Батарейку выну, — пригрозила Кора.

— Ладно, ладно, — единорожка вновь стала непрозрачной и отступила на шаг, — чего сразу батарейку-то? Сейчас просканирую.

Кончик ее рога засветился.

— Чего не спите? — В кухню вошел зевающий Льюис.

— Ловим источник непонятного шума, — ответила ему Немайн.

За спиной Коры что-то звякнуло. Льюис прищурился, потом быстро шагнул к ней, прижал к разделочному столу и обнял.

— Поймал.

Кора на мгновение опешила от такой наглости, но не успела она съездить дану в челюсть, как тот повернул голову к искину:

— Немайн, накрой его куполом.

Сообразив, что Льюис вовсе не собирался позволить себе непонятно что, Кора осторожно присела, выбираясь из объятий и повернулась: дану крепко прижимал крышку керамической сахарницы. Над столом проявился небольшой, едва светящийся купол.

— Убирай руки, — скомандовала искин.

Льюис отпустил сахарницу, купол сверкнул ярче и превратился в сферу.

— Что там? — не выдержала Кора.

Словно в ответ на ее вопрос крышка сахарницы приподнялась, и оттуда показалась остренькая мордочка. Крохотный зверек потянул носом, потом выскользнул из сахарницы, молнией пробежался по всей сфере и, видимо, убедившись, что сбежать не получится, уселся на четыре задние лапки и принялся умываться.

— Это же…

— Мда, — Льюис и почесал в затылке. — А я все понять не мог, чего он такой сонный. Совсем забыл, что при избытке чистого сахара в рационе шарьки начинают размножаться.

— Он же у нас всего один.

— А больше и не нужно. Они же почкуются.

— Хочешь сказать, что у меня скоро весь корабль будет заполнен шарьками?

— Не будет. — Льюис поднял со стола сферу. — Они дают потомство не чаще раза в два года. Нам повезло: детенышей поймать очень трудно, а штраф за сбежавшего на планете с докосмической цивилизацией немалый. Кстати, этот еще и очень редкого окраса — розовый. Цена на таких начинается с десяти тысяч. Вот только… — он замолчал и стал оглядываться.