Призыву по возрасту не подлежит - [40]
— Ой! — обрадовался он, узнав Анастасию Семеновну, жену Мартынюка. — Это вы?
Она внимательно, пытливо вглядывалась в Димкино лицо, которое ей, видно, понравилось; женщина слегка улыбнулась и перевела взгляд на Ваську. Если раньше она была немногословной, то теперь и вовсе показалась Димке замкнутой, нелюдимой. Васька кратко докладывал ей про склад, про Леночку, она только кивала, а выслушав все, сказала единственное слово:
— Сегодня!
Васька сразу повеселел и шагая в обратный путь рядом с Димкой, даже насвистывал.
— Ну, Димка, сегодня идем на склад! — сказал он, когда показались впереди черные дыры горемычных людских жилищ.
— Ясно! — кивнул Димка, хотя ничего ясного для него не было: кто будет убирать часового, кто прикрывать нападающих, кто таскать продукты?
А Васька старательно сматывал длинный телефонный провод, осматривал какие-то мешки, помалкивал. А потом велел Димке ложиться спать и набираться побольше сил — они ему вот как пригодятся! А еще он сказал, что разбудит товарища, когда надо.
Димка послушно ушел в свою нору, но спать не стал: лежал, слушал ночь.
Где-то затопали сапоги, кто-то тихо разговаривал, потом зафыркала лошадь, и Димка удивился: откуда тут лошадь? И заснул. Показалось, что он едва закрыл глаза, а Васька уже светит в лицо карманным фонариком, ворчит:
— Ну и дрыхнуть здоров! Вставай, соня!
Димка вскочил, как был: в пиджачке, изрядно потрепанном, в кепчонке, в ботиночках. Васька стоял перед ним в солдатских штанах, в гимнастерке с ремнем, в сапогах, а на груди его поблескивал немецкий автомат. Рядом с Васькой стояли еще какие-то люди, по росту и голосам угадывались подростки. У кого был автомат, у кого винтовка, у кого штык.
— Пошли! — сказал Васька, оглядев свое малочисленное воинство, и группа пропала в ночи.
Сначала Димка все время спотыкался, едва не падал, пока не привык к темноте. Спереди и позади него, посапывая, шли ловкие, осторожные люди. Изредка чуть постукивало оружие, и снова наступала тишина.
Они вылезли из оврага в том самом месте, где Васька лежал тогда с Димкой, подсчитывая немецкие танки в переулке. Сейчас там, где были танки, ни огонька, ни шороха. Тихо и на складе, только слышно, как поскрипывает песок под сапогами часового.
Долго лежали молча. Неожиданно где-то в черном небе послышался слабый комариный писк. Он нарастал, становился отчетливей, и вот уже Димка услыхал близкий рокот самолетов. Рокот этот не был мощным, как у тяжелых бомбовозов, не могли с таким стрекотом мчаться и штурмовики, и истребители. Нет, это летели маленькие, легкие самолетики, вчерашние учебные «этажерочки», а нынче ставшие ночными бомбардировщиками.
Вспыхнули прожекторы, судорожно заметались по небу, ударили зенитки, раскатисто затрещали очереди крупнокалиберных пулеметов, в небо понеслись огненные трассы. Но сквозь этот гул и треск настойчиво пробивался, нарастал стрекот самолетиков.
— Сейчас дадут! — пробормотал Васька и сунул в руки Димке свой автомат. — В случае чего — прикроешь! Понял?
И сам пропал.
— Понял! — кивнул Димка, жадно хватая оружие. И едва только руки его коснулись холодного металла, как в душу пришло спокойствие. Димка поудобнее улегся на краю оврага и положил перед собой автомат.
Откуда-то вылетела ракета, точно указав в переулок, на немецкие затаившиеся танки и машины.
Раздался резкий свист — это бомбы полетели к земле. Раз за разом огненно лопнула ночь, свистнули осколки. В переулке у разрушенных стен взвился огненный смерч — одна из бомб попала в бензовоз, и он взорвался, разбрызгивая вокруг себя языки огня. Сразу стали отчетливо видны танки и машины. Они двигались, пытались уйти от бомбежки. Сквозь грохот прорывались отрывистые слова команды, Димка видел, как бегут и падают фашисты. Слышался лязг металла, рев моторов. Танки сталкивались друг с другом, иные машины горели, и от них, как крысы, бежали в разные стороны фашисты.
Две или три бомбы рванули у самого склада, и часовой упал. Дверь конторки распахнулась, вспыхнула желтым пятном, и из этого желтого стали выскакивать люди. Раскатисто грохнуло в скоплении танков, взлетел столб огня. Димка увидел, как отбросило в сторону тяжелую башню. Другой танк на полном ходу врезался в машину и смял ее.
— Ага! — бормотал Димка, стискивая кулаки. — Бей гадов! Бей!
Он не заметил, что стоит на коленях. Появившийся Васька сильной рукой придавил его к земле. Васька что-то крикнул, и его группа, пригибаясь, метнулась к складу. Рядом с Димкой очутилась лошадка. Ловкие, как чертенята, мальчишки таскали на телегу мешки и ящики. И Димка не сразу заметил, что стрельба пошла по всему городу, что ожил на далеком берегу и тот самый дом, в который прорывались бойцы лейтенанта Евдокимова.
Налет прекратился неожиданно, как и начался. Горели танки и машины, растекалась от бензовоза огненная река. Лошадка пропала, голоса возчиков послышались позади Димки, в овраге. Рядом с Димкой шлепнулся запыхавшийся Васька. Он дышал с хрипом, кашлял и плевался — видно, надышался дымом.
— Всё? — тихо спросил Васька темноту.
— Всё! — ответили несколько голосов.
— Отходи! — приказал он и потянул у Димки свой автомат.
П. Черчилль во время второй мировой войны был крупным агентом английской разведки. Его неоднократно засылали на территорию Франции для выполнения различных заданий.В книге «Дуэль умов», написанной в форме воспоминаний, автор рассказывает о некоторых эпизодах своей нелегальной деятельности во Франции в 1942—43 гг., о методах подготовки агентов английской разведки и засылки их на вражескую территорию.Значительное место отводится описанию героической, самоотверженной борьбы французских патриотов против фашистских захватчиков.Насыщенная интересными фактами и подробностями, книга представляет интерес для широкого круга советских читателей.
Роман известного румынского прозаика посвящен событиям, связанным с участием Румынии во второй мировой войне. Художественными средствами автор показывает неизбежность краха фашистской идеологии, раскрывает процесс ломки в сознании румынских солдат королевской армии под влиянием побед Советской Армии над гитлеровскими захватчиками. Книга пронизана уважением и любовью к советским людям, их справедливой борьбе с фашизмом. Роман представит интерес для широкого круга читателей.
Два одиноких старика — профессор-историк и университетский сторож — пережили зиму 1941-го в обстреливаемой, прифронтовой Москве. Настала весна… чтобы жить дальше, им надо на 42-й километр Казанской железной дороги, на дачу — сажать картошку.
Двенадцати годам фашизма в Германии посвящены тысячи книг. Есть книги о беспримерных героях и чудовищных негодяях, литература воскресила образы убийц и убитых, отважных подпольщиков и трусливых, слепых обывателей. «Звучащий след» Вальтера Горриша — повесть о нравственном прозрении человека. Лев Гинзбург.
В повести «Однополчане» рассказывается о боевом пути авиационного полка в годы Великой Отечественной войны. Автор повести, сам в прошлом военный летчик, хорошо знает жизнь славных соколов, их нелегкий ратный труд, полный героизма и романтики. Многие страницы повести, посвященные описанию воздушных боев, бомбардировочных ударов по тылам врага, полны драматизма и острой борьбы, читаются с большим интересом. Герои книги — советские патриоты до конца выполняют свой долг перед Родиной, проявляют бесстрашие и высокое летное мастерство.
Книга «Отель „Парк“», вышедшая в Югославии в 1958 году, повествует о героическом подвиге представителя югославской молодежи, самоотверженно боровшейся против немецких оккупантов за свободу своего народа.