Призыв - дело серьезное. Огонь моих крыльев - [18]

— Давайте без ненужных реверансов, Войси-Лауди, — я сменил тон, прекратив притворяться покладистым. — Какие у вас планы? Я должен знать, чтобы координировать свои действия.

— Ох. — едва ли не простонала ректорша. — От вашего голоса я покрываюсь мурашками, — она томно изогнулась, пытаясь коснуться меня бюстом, но я успел отступить на волосок, избежав такой сомнительной радости.

Молча перехватил ее запястье и отвел в сторону, когда она сделала попытку погладить меня по щеке.

— Дело, Войси-Лауди. Какова моя задача в новых обстоятельствах?

Возможно, я совершал ошибку, задавая вопросы в таком тоне, но мне показалось, что это лишь ее заводит и дает мне шанс прояснить ситуацию. Кое-что я уже и так понял.

— Пока просто ждем. Нужно успокоить объект, дать ему расслабиться и почувствовать себя в безопасности. И тогда мы нанесем новый удар, — она смотрела внимательно и пытливо.

— Понял. Что по Ирис Кроу?

— Продолжайте в том же духе. Девчонка все еще нужна нам.

Для чего? Для чего вам сдалась Ирис? Хотелось взять встряхнуть ректоршу за грудки, но что-то подсказывало, что она лишь одно из звеньев в длинной цепочке, и отнюдь не главное. Следовало работать тоньше. Пока она единственная ниточка в этом темном деле, нельзя ее потерять.

Нас отвлек один из магистров. Попрощавшись, Войси-Лауди удалилась, изобразив звонкий поцелуй своими яркими губами. Меня внутренне передернуло. Расставшись с ректоршей, вернулся в комнаты девочек, где, развалившись на диване в гостиной, ждал рыжеволосый артефактор. Не знаю почему, но я испытал облегчение оттого, что он находился здесь, а не в комнате у Ирис, к примеру. Отчего-то мысль, что он мог прикорнуть на ее кровати, вызвала иррациональную ревность.

— Как все прошло, Дарро? Ты выглядишь так, словно тебе ботинки жмут.

Хмуро посмотрел на него. Зубоскалить совершенно не было настроения.

— Слушай, ты это… Извини, если я тебя задел когда-нибудь. Я порой лишнего болтаю, а ты по итогам нормальный мужик оказался, хоть и светлый.

Я кивнул. Нет, мне не нужны были его извинения. В конце концов, ничего такого парень мне не сделал. Но теперь, когда мы остались вдвоем, я заметил, как он робеет в моем присутствии, и хотел успокоить.

— Переживаешь за нее? — сочувственно поинтересовался Жак, меняя тему. — Я тоже. И за Ирис, и за Гейл. — он так тяжко вздохнул, что я сразу понял, ведуну тоже было бы проще быть там — с ними рядом.

— После того, что ты сделал вчера, ты больше других этого заслуживаешь, — подбодрил я неплохого, хоть и чрезмерно болтливого артефактора.

— Ты действительно так считаешь, Дарро? — он даже вскинулся, словно моя похвала дала ему надежду.

Я кивнул. И чтобы как-то поддержать разговор, спросил:

— А как так вышло, что ты отбился от своей компании гениев, будучи таким умным?

— Подвела самоуверенность, — вздохнул тот. — Засыпался, как первокурсник какой-нибудь. Веришь, не проверил оборудование перед работой. Стой. — он вдруг поднял на меня ошарашенный взгляд. — Нет! Я проверял. Арес, я проверял! Я всегда все проверяю перед тем, как начать что-нибудь делать. Ведь любая случайность, недомытая посуда, или скол на камне — все может повлиять на результат. Просто я так привык это делать, что даже сознание не включаю и иногда забываю, сделал ли проверку, и проверяю все по второму разу.

— Ты очень внимательно относишься ко всему, что используешь. Я заметил, — констатировал я то, в чем имел возможность убедиться.

Во время работы рыжий балагур полностью менялся. Был внимательным и собранным даже с повернутой задом наперед головой. А то, как он забраковал наши с Ирис приобретения? Я в какой-то момент даже подумал, что он капризничает, а оказалось нет. Жак пояснил, в чем заключалась наша ошибка и к каким последствиям могла привести.

— Даманн, а у тебя случаем нет недоброжелателей среди одногруппников? Может, ты кому-то отказал в помощи недавно, или словом задел? Или девушка намекала на что-то эдакое, а ты проигнорировал? Могло быть такое, что кто-то затаил на тебя обиду?

Надо было видеть, как сменялись эмоции на веснушчатом лице парня. Жак медленно поднялся, глядя на меня как на пророка. Словно я откровения выдавал одно за другим.

— Ты гений, Дарро! Меня же просто подставили! И как я только не подумал об этом сразу!

— Переволновался, наверное?

— Именно! Я был настолько поглощен идеей сделать что-то из ряда вон. Восхитить комиссию, чтобы меня заметили. Чтобы ахнули. Я так хотел всем доказать, что достоин Гейл Мандрейдж…

Он прервался смутившись.

— Ты определенно достоин Гейл, как и любой другой девушки, — снова поддержал я Рыжего. — Но ты уверен, что такие «головокружительные» отношения то, что тебе действительно необходимо? Поначалу, возможно, и придает пикантности, но каково придется в семейной жизни?

Я едва не рассмеялся, вспоминая вчерашние «временные неудобства» свалившиеся на вихрастую голову ведуна в прямом смысле.

— Гейл для меня — все, Дарро. Я без нее просто не смогу. Да я жизнь за нее отдам, если понадобится. Не пожалею. А какая она потом ласковая, когда что-нибудь эдакое вытворит. — добавил он невпопад, и его глаза затянула романтическая поволока.