Призраки прошлого - [23]

В душе Мертон был вполне согласен с ней, но желая уладить конфликт, сказал:

– Я, конечно, виноват больше вас. Афинянин не повел бы себя столь грубо.

Льюис не понял.

– Что? При чем тут афиняне?

– Не при чем, просто пришлось к слову. Ты все сделал с шерстью?

– Разумеется. Заехал к Пенли тоже – наплел, что хочу приобрести консоли ^[23]. Он, конечно, не поверил, знает, что у меня нет ни гроша. Однако, должен сказать, Джон, что он был очень обеспокоен. Просил тебя заехать. Мне Пенли ничего не сказал, но я понял, что мама замышляет что-то неразумное, вроде того, чтобы отдать мои деньги благотворительному фонду.

– Обязательно навещу его в ближайшее время.

– Он просил сделать это срочно, сказал, что дело очень серьезное и не терпит отлагательств. Собирался сразу сообщить, но тут история с Нэггом… Совсем вылетело из головы.

Мертона охватила тревога. Посмотрев на часы, он сказал:

– До обеда успею повидать его. – Затем обратился к Льюису: – Полагаю, что это «серьезное и срочное» дело заслуживало того, чтобы отдать ему предпочтение перед перевернутыми столами и разбушевавшимися духами, Льюис. Маман вернулась?

– Нет еще. Я немного последил за ними – они свернули к церкви. Не сомневаюсь, что она спешила сообщить Сент Джону радостную весть, что он получит мои деньги.

Мертон тут же приказал подать коня и поскакал в Истли. Чарити надеялась, что Льюис предложит прогуляться, но он казался очень расстроенным и был поглощен своими мыслями.

– Это уж ни в какие ворота не лезет, – бормотал он себе под нос.

– Лорд Мертон выяснит, в чем дело, еще рано волноваться, – успокаивала его Чарити.

– Я не об этом – меня возмущает поведение Мертона по отношению к вам и вашему отцу. Это не человек, а варвар. Хотя я не сомневаюсь, что он постарается сберечь мое наследство. Когда речь идет о деньгах или земле, он всегда делает, как нужно, – этого у него не отнять. А знаете, он все же не верит в Нэгга. Просто хотел загладить вину. Бедный Джон! У него нет ни капли воображения.

– Я это давно поняла. – В душе Чарити была благодарна Мертону, что он постарался смягчить инцидент и умиротворить отца.

– Вам случайно не удалось заметить поющую монахиню в аркадах, мисс Вейнрайт?

– Нет, я не умею видеть призраков.

– Как она может выглядеть?

– В описаниях, которые мне попадались, ее представляют высокой стройной блондинкой. Она обычно появляется в светлом легком платье с темным пятном на груди.

– Я, пожалуй, сбегаю туда, вдруг она там.

К облегчению Чарити Льюис не пригласил ее сопровождать его. Она вышла прогуляться по парку и привести в порядок свои впечатления. По дороге сосчитала воронов на крыше – их было четыре. Еще несколько птиц летали поблизости, но вид их не предсказывал удачу. Или это все выдумки? Слухи о воронах и ночных визитах в Кифер Холле, казалось, не имели никакой связи с призраками. Кто-то пытался воспользоваться состоянием леди Мертон, и Чарити твердо решила застать ее одну и узнать, какой грех прошлого не дает ей покоя. Она знала, что за неправильные поступки приходилось расплачиваться деньгами еще в средние века, когда странствующие монахи продавали индульгенции. Ей казалось, что леди Мертон тоже надеется, что заплатив большую сумму, она получит прощение. Если она готова заплатить десять тысяч фунтов, значит грех был немалый.

Скорее всего, это был грех на любовной почве. Знатные дамы очень редко совершают иные проступки, такие как кражи или убийства. Может быть, леди Мертон изменила мужу? Эта мысль потянула ниточку дальше – уж не является ли один из сыновей внебрачным отпрыском? Если мисс Монтис известно это, то понятно, как ей удалось взять в руки бедную женщину. Но тогда зачем ей понадобился призрак? Причина ее влияния и так была очень веской. Возможно, мисс Монтис не имела доказательств, тогда страх служил ей хорошую службу.

Чарити решила, что посвятит Мертона в свои догадки, хотя рискует перенести еще один взрыв его буйного нрава – ему наверняка не понравится версия его незаконного появления на свет. Она улыбнулась: а после вспышки последует извинение. Мертон так не любит извиняться! Она поискала Льюиса, вернувшись к аркадам, но тот уже ушел.

Чтобы не терять зря времени, Чарити пошла в галерею полюбоваться картинами и портретами и посмотреть, отличаются ли Льюис или Мертон от предков. Братья были так похожи, что трудно было предположить, что у них разные отцы. Черные волосы, темные глаза, прямой, длинноватый нос и упрямый подбородок – эти черты, очевидно, передавались из поколения в поколение. С пятнадцатого века джентльмены этого рода носили одежду, выдающую их политические пристрастия: дублеты ^[24] с разрезами, из которых при ходьбе была видна подкладка, развевающееся короткое платье, высокие ботинки на пряжках. Муж леди Мертон уже сменил этот наряд на строгий черный сюртук. Все мужчины были похожи друг на друга. Внешность их жен менялась, но мужчины застыли в своей схожести, словно специально вылепленные восковые фигуры.

Была и другая возможность – например, леди Мертон могла иметь связь с братом мужа или кузеном. Уж не с Алджерноном ли? Если даже так было, она вряд ли признается незнакомому человеку. «Но попытаться вызвать ее на откровенный разговор все же нужно, – подумала Чарити, – если, конечно, удастся избавиться от присутствия мисс Монтис на какое-то время».