Призраки Бреслау - [62]
Звякнул колокольчик под бревенчатым потолком. Эрика, с несколько усталым выражением лица, носком туфельки чертила какие-то фигуры на песке, обильно покрывавшем кочковатый тротуар. Мок протянул ей пакет и нечаянно стер ботинком часть загадочного рисунка.
— Noli turbare cirkolos meos.[58] — Эрика замахнулась, словно собираясь влепить пощечину, но только погладила Мока по гладко выбритой щеке.
И тут Мок понял, что вызывает в нем гнев.
«Ну и дела, — размышлял он, вышагивая рядом с Эрикой. — Надо бы спросить ее, откуда она знает эту сентенцию, училась ли она в гимназии? Впрочем, это выражение известно любому дураку и вовсе не показывает такую уж образованность или начитанность. „Я — гетера“, — отвечает она на вопрос о роде занятий, понимает, что значит „в переносном смысле“, цитирует Цицерона. Кто же она, эта девка, эта маленькая хитрющая потаскушка? Может, она ждет, что я стану расспрашивать ее о прошлом, родителях, братьях и сестрах, может, она хочет, чтобы ее пожалели и приласкали? Она устраивает мне испытание — ненавязчиво и мягко. Сперва ластится как мартовская кошка, а потом выдает фразы на латыни… Как они только сохранились в ее начисто опустошенной распутством голове? „Я предавалась разврату“ — это ее слова. Как та калека — сразу с тремя?»
Они шли молча. Эрика с аппетитом поедала вторую булочку. Проходя мимо большого дома в форме куба, на огромных зеленых дверях которого виднелась надпись «Общество помощи потерпевшим кораблекрушение», Эрика смяла пустой пакет и небрежным движением выбросила.
— А как насчет общества помощи потерпевшим жизненное крушение? Есть такое?
«Пройдоха девка. Ей надо, чтобы я пожалел ее, увидел в ней маленькую девочку, прячущую личико в шерсти собаки-боксера».
Мок остановился перед коптильней и произнес слова, о которых впоследствии долго жалел.
— Послушай меня, Эрика. — Тон у Мока был сдержанный, но слова вылетали как бы сами по себе. — Только не воображай себя шлюхой с золотым сердцем. Их не бывает. Ты просто потаскушка. И не более того. Не надо признаний, рассказов о своем потерянном детстве, об отце-садисте и матери, которую он насиловал. Не надо побасенок про пятнадцатилетнюю сестру, сделавшую аборт. Не пытайся меня разжалобить, выжать из меня слезу. Делай свою работу и помалкивай.
— Я постараюсь, — ответила она, в глазах ни слезинки. — Так мы идем в коптильню или нет?
И, опережая Мока, Эрика направилась к импровизированному прилавку, на котором продавец в резиновом фартуке и матросской фуражке раскладывал пахнущих дымком угрей. Ее детские плечи мелко задрожали. Эберхард бросился за ней, повернул к себе и кинулся целовать, осушая слезы… Напрасный труд. Эрика и не думала плакать, она покатывалась со смеху.
— У меня было нормальное детство, меня никто не насиловал, — давилась она хохотом. — Говоря о жизненных крушениях, я имела в виду не себя, а одного мужчину…
— Не иначе как мужчину по имени Курт? Да? Скажи «да»! — кричал Мок, не обращая внимания на снисходительный взгляд моряка, говоривший: «Вот так оно и бывает с молодыми женами». — Потому-то тебе так нравится имя Курт, а? Позавчера это имя было у тебя на языке! Курт миленький, да?! Кто такой этот Курт?! Говори, черт тебя побери!
— Нет. — Эрика оборвала смех. — Этого мужчину зовут Эберхард.
Странной получилась эта конференция оккультистов, организованная профессором Шмикалем, представителем ордена Туле[59] в Бреслау. Кого только на нее не пригласили! Людвига Клагеса собственной персоной, Ланца фон Либенфельса[60] и, наконец, Вальтера Фридриха Отто! Только знаменитости не очень-то рвались в глухую силезскую провинцию. Первый прислал своего ассистента, шепелявого мужлана, прочитавшего совершенно невразумительный доклад о культе Великой Богини — Матери у пеласгов.[61] К тому же он постоянно упирал на то, что мастер Клагеса, Фридрих Ницше, находился с Magna Mater[62] в постоянной духовной связи, и это якобы привело его к мысли назвать Яхве и Иисуса узурпаторами божественности. Ко всему прочему он жестоко раскритиковал молодого англичанина Роберта Грейвса,[63] который на какой-то лекции посмел присвоить себе авторство этого определения в отношении еврейских богов. Смех, да и только! Целый доклад о том, кто первый придумал какую-то банальную дефиницию!
От ордена новых тамплиеров вместо фон Либенфельса выступил некий доктор Фриц-Йорг Нейман, предсказывавший новое явление Вотана. Его речь удостоилась аплодисментов не по причине яростных антисемитских и антихристианских нападок, а за постоянное упоминание докладчиком о поддержке концепции нового явления Вотана обер-квартирмейстером императорской армии Эрихом фон Людендорфом.[64]
Неудивительно, что после напыщенного Неймана очередная докладчица, молодая блистательная еврейка Дора Лоркин, была встречена холодно и чуть ли не с презрением. О профаны! О дураки с фамилиями, начинающимися с «фон»! О перессорившиеся кацики, не видящие дальше своего жалкого племени! Вы не в состоянии оценить подлинную мудрость! Устами этой молодой женщины с вами говорила Афина! Дора Лоркин — сторонница политеистического спиритуализма В. Ф. Отто — представила прозорливые теории своего учителя, доказывающие, что душа человеческая есть поле, на котором неустанно трудятся олимпийские боги, заключающие в себе подлинное бытие. Все прочие боги — лишь мифы. Я не привожу ее онтологических доказательств, не в них суть. Больше всего меня поразила не новая — в чем ее после доклада обвиняли, — но абсолютно адекватная концепция эриний
Основное действие этого интеллектуального триллера, послужившего основой популярного фильма, происходит в 1933 году. В салон-вагоне берлинского экспресса находят зверски убитыми семнадцатилетнюю баронессу фон дер Мальтен и ее гувернантку, при этом салон кишит скорпионами, а на стене кровью выведена надпись непонятным шрифтом (как показывает экспертиза — старосирийским). Расследование этого ритуального убийства сталкивается с самыми неожиданными сложностями — криминального, политического и оккультного плана…
Вроцлав, 1946. Настала послевоенная эпоха и теперь известный бывший комиссар львовской криминальной полиции Эдвард Попельский вынужден скрываться от Управления Безопасности ПНР.Но теперь, уже здесь во Вроцлаве похищена маленькая девочка — дочь всемогущего начальника Управления Безопасности города, и таинственно повторяется сценарий тринадцатилетней давности, когда тоже была похищена дочка одного из "королей" преступного мира Львова.Попельский лицом к лицу с врагом из прошлого.Только вместе с Эберхардом Moком он может завершить до сих пор необъяснимым дело.
Львов, май 1939 года. В страшных муках гибнет маленький мальчик. По городу распространяются слухи о ритуальном убийстве, совершенном иудеями. Чей ребенок станет следующим? Все рассчитывают на комиссара Эдварда Попельского. Но тот не хочет расследовать это дело. Призрак войны, которая неуклонно приближается, и страх царят в Львове. Только его преступный мир продолжает жить по старым законам. Все здесь знают Попельского. Никто не хочет ему помогать. И все боятся его мести. Перевод с польского Божены Антоняк.
![В пучине тьмы [фрагмент]](/storage/book-covers/15/1560a1a0e7db07dafef79f62449d8995b9c442f2.jpg)
Послевоенный Вроцлав в 1946 году. Шестидесятилетний Эдвард Попельский имеет проблемы с тем, чтобы оказаться в новой зарождающейся коммунистической Польше. Он скучает по родному городу, работе, на которой его уважали, и по семье. Он живет в тесной постнемецкой квартире и иногда присматривает за своей больной кузиной Леокадией. Однажды его посещает профессор философии Стефанус. Мучимый видениями ада концлагеря, который он пережил, он решил основать подземную гимназию, где преподает по принципам довоенного образования.
Столкновение с противником, достойным Попельского. Вроцлав, 1946 год. Настала послевоенная эпоха, и теперь известный бывший комиссар львовской криминальной полиции Эдвард Попельский вынужден скрываться от Управления Безопасности ПНР. Но теперь, уже здесь, во Вроцлаве, похищена маленькая девочка — дочь всемогущего начальника Управления Безопасности города, и таинственно повторяется сценарий тринадцатилетней давности, когда тоже была похищена дочка одного из «королей» преступного мира Львова. Попельский лицом к лицу с врагом из прошлого. Только вместе с Эберхардом Moком он может завершить до сих пор необъяснимым дело. (Из польского издания) Вроцлав, 1946 год.
Каждый может стать Богом, достаточно отыскать математическую формулу. Львов, май 1929 года. Комиссара Эдварда Попельского за нарушение служебной субординации увольняют из полиции. Наконец у него появилось время на решение математических головоломок и… любовь. Красавица Рената уговаривает его взяться за рискованное расследование, которое предвещает сплошные проблемы. Тем временем Львов снова бурлит. Жестокие преступления потрясают город. И только один человек способен понять, что скрывается за таинственным письмом от убийцы. В «Числах Харона» Попельский получает шанс изменить собственную жизнь — вернуться в полицию и вступить в брак с любимой женщиной.
Что скрывается за мечтами? Что хранит молчание, пока продолжается путь? Что показывает свой оскал, когда приходит время остановиться на грани отчаяния? То, что принято не замечать. То, что рано или поздно начинает кричать совершенно незнакомым голосом. То, что заслуживает внимательного наблюдения, пока оно еще мирно спит где-то в глубине…
Вы прошли ПЕРЕРОЖДЕНИЕ. Вы встретили ДВЕНАДЦАТЬ. Войдите же в ГОРОД ЗЕРКАЛ ради окончательной расплаты. Город, в котором выживших ждет второе пришествие невыразимого зла. Двенадцать были уничтожены 20 лет назад, и ужасающий век тьмы, обрушившейся на мир, закончился. Оставшиеся в живых постепенно выходят из убежищ. Они мечтают об обнадеживающем будущем и полны решимости построить общество заново. Но далеко, в мертвом мегаполисе, ждет он: Зиро. Первый. Отец Двенадцати. Мучения, которые разрушили его человеческую жизнь, преследуют его, и ненависть, порожденная его перерождением, горит ярко.
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Скотт Кэри – обычный американец с не совсем обычной проблемой: он стремительно теряет вес, однако внешне остается прежним. И неважно, взвешивается ли он в одежде, карманы которой набиты мелочью, или без нее – весы показывают одни и те же цифры. Помимо этого, Скотта беспокоит еще кое-что… Его новые соседи Дейдре Маккомб и Мисси Дональдсон. Точнее, их собаки, обожающие портить его лужайку… Но время идет, и тайная болезнь Скотта прогрессирует с каждым днем. Не повод ли это что-то изменить? Именно поэтому, пока город готовится к ежегодному забегу в честь Дня благодарения, Скотт, несмотря на все разногласия, решает помочь своим соседкам стать частью Касл-Рока и наладить их взаимоотношения с жителями.
В 1992 году я случайно обнаружил, что десятилетний сын моего знакомого обладает совершенно невероятными способностями. На протяжении многих лет я пытался узнать о нем больше и найти объяснение этой аномалии.И вот, перед вами – эта история.Тяжело подобрать слова, чтобы ее описать.Фантастическая.Загадочная.Необъяснимая.Эта история ставит под сомнение всё, что современная наука знает о человеке, жизни и времени.Вы, наверное, спросите, о чём же конкретно речь? Извините, но если я скажу ещё хотя бы одно слово, вы не сможете вместе со мной пройти тот путь, который я прошёл за эти годы.
Бреслау, весна 1945 года. Шестидесятидвухлетний, отстраненный от обязанностей офицер Эберхард Мок проводит частное расследование убийства падчерицы известной антифашистки. Умудренный жизнью герой бродит по бомбардируемому городу, постоянно подвергаясь смерти. Он должен выбирать между необходимостью выяснить ситуацию и желанием обеспечить безопасность своей жены, между побегом из Бреслау и пребыванием в городе. «Крепость Бреслау» — это мастерски выстроенный детектив, основанный на лучших традициях жанра, небанальный и удивительный.
Эберхард Мок вернулся. Герой культового уже цикла детективов Марека Краевского еще раз столкнется с темными тайнами бывшего Бреслау. Вроцлав, 20-е годы прошлого века. Две проститутки принимают необычное предложение. Вскоре после этого полиция находит их трупы — во время свидания девушки были задушены, а мучитель выбил им передние зубы. Дело пытается разгадать надвахмистр (старший вахмистр) Мок, известный своей симпатией к женщинам легких нравов. Неожиданно роли переворачиваются, и преследователь становится преследуемым. В то же время некий мужчина с мятным дыханием, дав в газету объявление с соболезнованиями семьям погибших, пытается установить контакт с могущественным тайным братством.
Напряженный психологический триллер, разыгрывающийся в увлекательном мире двадцатых годов, населенном красивыми женщинами, вырождающимися аристократами, морфинистами и членами тайных сект. В темных переулках Вроцлава, мрачного, пропитанного преступностью города, бродит серийный убийца, которого преследует криминальный советник Эберхард Мок. Краевский создает прекрасную интригу, ловко используя формулы классического детектива и создавая свой собственный, удивительный мир.