Призрак мыльной оперы - [6]

Лола появилась на кухне, прижимая к груди пакет. Из пакета осторожно была извлечена пластмассовая круглая емкость с яркой этикеткой.

— Лолка, — сказал Маркиз, обозрев этикетку, — это же порошок для чистки посуды! Вон кастрюля нарисована!

— Это не кастрюля, а священный сосуд! — холодно ответила Лола, отбирая емкость.

— Нет, погоди! — заволновался Маркиз. — Дай прочитать! Ага, можно на лицо наносить, тогда исчезнут прыщи и морщины. У тебя их и так нету. Можно на тело, тогда похудеешь. Тебе не нужно худеть. Слушай, а про то, что его можно пить, тут не сказано!

— Там мелким шрифтом. — Лола пыталась отобрать емкость.

— Угу, усиливает обмен веществ, изгоняет шлаки… обычное дело… вот, некоторые пьют…

— Тут, на листочке. — Лола потрясла клочком бумажки, где почерком Маргариты Степановны было написано: «Растворить в стакане теплого молока чайную ложку порошка… пить на ночь…»

— Лолка, ты же не пьешь молока! — радостно завопил Леня. — Ты только в кофе две ложки сливок терпишь!

— Тебе не понять, — Лола наконец завладела банкой, — это аюрведа. Если человек не знает, кто такой Будда, бессмысленно объяснять ему принципы аюрведы.

— В моем доме, — всерьез рассердился Маркиз, — попрошу не выражаться! Здесь маленькие звери, им нельзя такое слушать! Не смей пить эту гадость! Еще вырастут шесть рук, как у Шивы! Или станешь похожей на богиню Кали, а она очень злая и страшная! Знаешь, что этим индийкам здорово, то русским бабам — смерть!

— Жуткий тип! — закричала Лола. — Мерзкий, отвратительный и вредный! Твоя патологическая серость и зашоренность переходят уже всякие границы!

Атмосфера на кухне сгустилась, как перед грозой, и в воздухе, казалось, начали потрескивать электрические разряды. Аскольд, которому хотелось тишины и покоя, поднялся и неторопливо, с достоинством покинул кухню. Перришон, напротив, перелетел поближе и устроился на холодильнике, словно в первых рядах партера, чтобы не пропустить ни слова из назревающего скандала. Он был большим любителем театра, а Лола во время скандала в полной мере раскрывала свое актерское дарование.

И в этот драматический момент зазвонил Ленин мобильный телефон. Тот самый телефон, который был предназначен для потенциальных заказчиков.

Маркиз только что успешно выполнил задание Георгия Михайловича, вернул ему старинный кинжал и получил свой гонорар, так что у него не было ни необходимости, ни настроения сразу же браться за следующее дело. Но в этот момент, чтобы избежать скандала, он готов был на что угодно. Даже взяться за новую работу. Поэтому он схватился за телефон, как утопающий хватается за соломинку, сделал большие глаза и нажал кнопку ответа, прошептав одними губами:

— Лола, очень важный звонок.

— Знаю я твои важные звонки, — ответила Лола срывающимся голосом, однако встала и покинула кухню. В дверях она задержалась на мгновение и раздраженно бросила:

— Ты с ним сговорился.

— С кем? — удивленно переспросил Маркиз.

— С телефоном! — И Лола вышла, оставив за собой последнее слово.

Оставшись в одиночестве, Леня хотел было отключить телефон, но его чуткий слух уловил за дверью сдерживаемое сопение. Лола не ушла далеко, она остановилась за дверью и прислушивалась, так что волей-неволей пришлось поднести телефон к уху и ответить:

— Слушаю.

— Это Леонид? — раздался в трубке какой-то странный, приглушенный голос, определенно женский.

— Да, это я.

— Мне дал ваш телефон Рудольф.

— Рудольф? — переспросил Леня, не сразу сообразив, что речь идет о его старинном знакомом Рудике Штеймане. Рудик был не просто знакомым, но и в каком-то смысле сотрудником Маркиза. Он как никто другой знал деловые круги города, и Леня обращался к нему, когда нуждался в соответствующей консультации.

Рекомендация Рудика была вполне надежной, однако на всякий случай Леня решил проверить ее достоверность.

— И как же он поживает? — осведомился он невинным тоном. — По-прежнему такой же тощий? Страдает от отсутствия аппетита?

— Что? — удивленно переспросила собеседница и от удивления даже повысила голос. — Тощий? Мы с вами, наверное, говорим о разных людях! Рудольф не просто толстый — он толстый, как… извините, как откормленный бегемот! И с аппетитом у него полный порядок, мы с ним встречались в итальянском ресторане, и за разговором он съел пасту с морепродуктами, рыбу, запеченную с беконом и орехами, отбивную из телятины и суфле из лесных ягод с сыром маскарпоне.

— Узнаю Рудика, — восхитился Маркиз. — Да, это он! Все в порядке, извините, это была маленькая проверка. Так что конкретно вы от меня хотите?

— Я не могу обсуждать это по телефону! — Таинственная собеседница снова перешла на шепот. — Немедленно приезжайте в бутик «Шарман» на Большом проспекте!

Всего полчаса назад Леня наотрез отказался бы куда-нибудь ехать, но теперь эта поездка могла спасти его от неизбежного скандала.

— Большой проспект Петроградской стороны или Васильевского острова? — деловито осведомился он, поскольку в Петербурге имеются два Больших и два Малых проспекта, и только Средний один.

— Большой проспект Петроградской, — едва слышно прошептала женщина. — Зайдите в правую примерочную кабину.