Приз - [2]

— Порт высылает нам навстречу спасательный буксир, — сообщил Хэмлиш. Его бежевая форма была куда новее, чем у Брима, хотя и начинала свою жизнь на другом корабле. — Я дал им наши посадочные координаты — на случай, если мы туда попадем.

Брим угрюмо фыркнул про себя. Попадем, как не попасть. С одним маневровым двигателем никуда больше не попадешь.

— Выпусти-ка внешние радиаторы, Яна, — рассеянно распорядился он, занятый показаниями приборов. Потом раздраженно потряс головой, дотянулся до пульта своей седовласой напарницы и сам выполнил собственное указание. Старый «Джеймстаун» затрясся, когда от его торпед о-образного корпуса отделились две длинные заостренные панели. Даже при слабом намеке на атмосферу это производило устрашающий эффект.

— Что вы, собственно, собираетесь охлаждать, Брим? — хмыкнул Перетти. Он один из всего экипажа носил новую, с иголочки, форму «Старфлит Энтерпрайз». Как видно, Перетти имел доступ ко всему, что еще могла обеспечить дышащая на ладан компания.

— Это крылья, — буркнул сквозь зубы Брим, сосредоточившись на приборной панели. Одна ошибка — и им конец.

— Крылья?

— Угу, крылья, — машинально подтвердил Брим. На Флоте он одно время как главный пилот обязан был обучать младших офицеров. — Ты, как видно, недолго летаешь на этих старых лоханях?

— При чем тут это? — проворчал Перетти, натягивая китель на свое внушительное брюшко.

— Да в общем-то ни при чем, — ответил Брим сквозь грохот стратосферных помех, сотрясавших старый корпус. — Но если бы ты полетал хоть немного на старых лоханях, то знал бы, что радиаторы у них сделаны в виде крыльев — для пущей безопасности. Возможно, как раз для таких вот ситуаций.

— Пассажиры уложены, — сообщил женский голос по интеркому (экран, связывавший мостик с салоном, уже месяц как не работал).

— Хорошо, — ответил Брим, представив себе лицо Памелы Хейл, старшей стюардессы. На войне она служила первым офицером космического крейсера и была лет на десять старше Брима, оставаясь при этом умопомрачительно красивой. — Ложись сама да пристегнись покрепче — где-нибудь около кормовой переборки. Когда мы плюхнемся, внутренняя гравитация долго не продержится.

— То-то мне послышалось, что генераторы вырубились, — сказала Памела. — Разве Перетти не может их запустить?

— Им кранты, — апатично пояснил Перетти. — Как и нам, вероятно.

— Нет проблем, — беззаботно бросила Пэм. — Масса моих добрых знакомых давно уже умерли.

Брим улыбнулся. Хейл — храбрая девчонка. Наверное, насмотрелась во время войны такого, что ее уже ничто не пугает.

— Если маневровый движок продержится, — сказал он, надеясь, что говорит уверенно, — я посажу это корыто. — Он снова взглянул на гиперэкраны и покачал головой: он не видел даже, куда собирается садиться.

— Тогда не буду тебе мешать, — все так же бодро сказала Хейл. — Подумают еще, что я пристаю к капитану в служебное время.

— Иди ложись, я скоро, — фыркнул Брим. Такие, как она, даже грозу могут утихомирить. Интересно, как это ее занесло в такую горе-контору, как «Старфлит». Тут, наверное, целая история.

Снаружи атмосферное пламя охватило весь корпус, и большие заостренные радиаторы походили на пылающие паруса. Грохот встречных потоков сотрясал старый корабль, как огонь разлагателей.

— Прошли около пятнадцати тысяч иралов, — доложил Хэмлиш, глядя через плечо бесчувственной Торгесон.

— Спасибо, Спаркс. Такая помощь мне теперь нужнее, чем услуги радиста.

— Тогда я поменяюсь с ней, — проворчал Хэмлиш, оттаскивая Торгесон на ближайшее свободное кресло. На ней был ни на что уже не похожий зеленый комбинезон, а подошвы, как успел заметить Брим, протерлись до дыр.

Маленький радист сел за пульт второго пилота и с застенчивой улыбкой поправил очки.

— Вам придется объяснить мне, что делать.

— Для начала говори мне высоту каждую пару тысяч иралов. Мой альтиметр утром вышел из строя.

— Двенадцать тысяч, — сообщил Хэмлиш. — Вроде чуть помедленнее идем, да?

— Индикатор показывает, что да. — Так лучше, но все-таки жуть как быстро. — Задраить трюмы, мистер Моррис, — приказал Брим по интеркому.

— Уже задраены, мистер Брим, — спокойно ответил Моррис.

Брим позавидовал его скафандру — при аварийной посадке такой очень даже пригодится. Но пассажирам скафандры не выдают — стало быть, и экипажу они не полагаются.

— Десять тысяч иралов — и зажглась предпосадочная панель, мистер Брим, — доложил Хэмлиш.

— Понял. Читай по очереди все, что там появляется.

— Есть, мистер Брим. Посадочные ремни?

— Пристегнуты. — Брим напряг мышцы. Кто знает, выдержит ли эта сбруя после стольких-то лет?

— Плавучие камеры?

Брим посмотрел на аварийный участок панели рядом с альтиметром. Три зеленых огонька — старая калоша всерьез полагает, что способна удержаться на плаву.

— Готовы.

— Восемь тысяч иралов.

— Понял. — Удар становился все неизбежнее. Брим содрогнулся.

— Нагрузка на маневровый двигатель?

— Нагрузка в норме.

— Автопилот?

— Отключен. — Недоставало еще в таких обстоятельствах полагаться на столетней давности автоматику.

— Аварийный маяк?

— Он зажжется, когда ты нажмешь зеленую кнопку под своим передним гиперэкраном.

— Есть, нажал. Шесть тысяч иралов. На панели больше ничего не загорается, мистер Брим.