Приют несбывшихся желаний - [3]

Комната, в которую они вошли, также ничем не напоминала больничную палату, она была обставлена с большим вкусом и выглядела как гостиная начала века. На угловом диване сидела немолодая женщина и читала бумажную книгу. По ее виду было заметно, что она не проходила процедуру «Ренессанс», с помощью которой все желающие старше 50 лет возвращали себе молодость и здоровье. Полностью седые пушистые волосы нимбом обрамляли ее лицо, морщинки лучиками разбегались от глаз, но сами глаза молодо заблестели, когда она взглянула на вошедших.

Стрижевский поздоровался с хозяйкой комнаты, назвав ее Ксенией Павловной, и представил ей Ирину. Сославшись на дела, ушел.

Ксения Павловна приветливо улыбнулась Ирине и пригласила ее присесть с ней рядом на диван. Когда Ирина изложила цель своего визита, Ксения Павловна отреагировала довольно неожиданно на ее просьбу рассказать о себе, заявив, что Ирина явилась к ней в ответ на ее желание поделиться с кем-нибудь своими мыслями.

— Как Вы понимаете, Ирина, я скоро уйду из этого мира. Я была певицей, довольно известной когда-то. Сейчас мое имя никто не вспомнит, но речь не о моей профессиональной деятельности, в которой полностью растворилась моя личная жизнь. Муж не выдержал моих постоянных гастролей, ушел к другой женщине, а дети…

Ребенка мне всегда хотелось иметь, несмотря ни на что. Я закрывала глаза и, как наяву, видела перед собой своего маленького сына — ему 2 года, у него светлые, золотисто-пепельные волосы, очень мягкие, какие бывают только у маленьких детей, голубые глаза, пухлые ручки и щечки. Как же мне хотелось прикоснуться губами к его нежной коже, говорить ему что-то бессмысленно-ласковое. Мне казалось, что я слышу его голос, он зовет меня «мама». Я даже имя ему придумала — Павлик.

Но сначала рождение ребенка откладывалось до лучших времен, потом бешеная гонка за славой заслонила мечту. А когда я опомнилась — было уже поздно, мужа — нет, здоровья — нет. А мечта о сыне осталось.

Когда мне объявили, что процедуру «Ренессанс» мой организм не выдержит и болезнь скоро оборвет мои дни, казалось, что жизнь уже закончена. Зачем дальше жить, если рядом ни одной родной души, никого, с кем я могла бы проститься в свой последний час.

Когда сотрудники Фонда «Последнее желание» предложили участие в экспериментальной программе, я согласилась, не медля ни секунды. Видимо, в душе еще жила надежда на чудо. Вот оно и случилось.

У меня теперь есть сын, Павлик. И пусть я вижу его только 4 часа в день, находясь в глюонной камере, все остальное время со мной остаются мои воспоминания, ощущения, моя любовь и нежность к маленькому родному существу. Мои ладони хранят отпечаток прикосновений к нему, память хранит звуки его голоса.

Я еще могу петь, и у меня самый благодарный слушатель. Моему Павлику очень нравится колыбельная «Ни дождика, ни снега…». В прошлом веке был такой фильм по сказке «Красная Шапочка», и эту песенку в нем пел звездочет. Сохраните эту колыбельную в вашей Сети. Возможно, она понравится другому маленькому мальчику или девочке.

Ксения Павловна грустно вздохнула и показала Ирине книгу, которую еще держала в руках.

— В этой книге стихи и песенки для детей. Мне ее подарил один сотрудник санатория. Это редкая книга, сейчас никто не читает бумажные книги.

Ксения Павловна снова вздохнула и продолжила:

— Наверное, Вам было бы интереснее узнать, как все происходит, когда попадаешь в другую реальность. Я скажу просто — в нее входишь, как в сон.

Бывают такие сновидения, когда все происходящее в них кажется реальностью. После таких снов вы можете проснуться с душевной болью или с радостным чувством. Такие сны запоминаются и не расплываются в смутные картинки сразу после пробуждения.

То, что я испытывала в глюонной камере, очень похоже на такие сны, но более реально по ощущениям. Как будто и тело, и сознание переносятся в другую реальность. Если ущипнуть себя, пребывая в этой реальности, то будет больно, если пить кофе или есть яблоко, то почувствуется настоящий вкус кофе и яблока. Можно трогать любые предметы, они материальны на ощупь, имеют цвет, объем, плотность. Все как в жизни; это касается и чувств.

Я просыпаюсь в этой реальности, как пробуждаются от сна, слыша детский голос. «Мама, мама!» — зовет меня Павлик. Я бегу к детской кроватке, я молода и здорова. Я счастлива — со мной мой любимый мальчик. Мы будем умываться и завтракать, потом играть и гулять. Четыре часа пролетают как четыре секунды. Потом Павлика ждет дневной сон, меня — возвращение в мою комнату. Больше четырех часов нельзя находиться в другой реальности, могут начаться необратимые изменения сознания.

Мы оба засыпаем и расстаемся. Я возвращаюсь к себе и с нетерпением жду следующего дня. Мне есть чего ждать и для кого жить.

Ксения Павловна протянула Ирине книгу.

— Я знаю все песни и стихи наизусть. Возьмите книгу, поверьте, она Вам пригодится. Пусть мамы обязательно поют своим малышам колыбельные песни.

* * *

Вечером во Всемирной Информационной Сети появились еще одна колыбельная песенка и в разделе «Советы молодым родителям».

Ни дождика, ни снега,