Приют горного странника - [11]
— А где бабка-то твоя? Или один остался?
— Ох ты, куды вставил… што бабка… В деревни живет, пироги печет… мать ее с яйцом курица!
Дед засмеялся и, тряся бородой, достал из кармана платок, промокнул вспотевший лоб.
— А я вона под старость лет то мир повидать захотел!
— Ты, дед, прямо как Лев Толстой. Тот тоже пошел с посохом и котомкой куда глаза глядят.
— Што ты, какой толстый? Отродясь худой был… А ну, дай-ка твою писанину-то гляну.
И дед бодро отодвинул Павла Ивановича в сторону. Постоял, молча рассматривая холст, пошевеливая кустистыми бровями, причмокивая губами и, изредка, кивая головой.
— Мудрено… Я же все иконы ранее видал, а твою-то писанину ишо не пойму…
— Я ее еще не закончил. Видишь, только небо да полоску гор рисую.
Дед недоверчиво поморщил нос:
— Шо, кормит тебя стряпня-то энтова?
— Кормит дедушка. На чай с вареньем хватает, и на том спасибо. А ты-то чем живешь?
— А я-то шо… летом живу ишшо ничаво, животину никаку не держу, так огородик токо маненький дозволил расти… дак и то у нас же тута холода, высокогорие, землица-то плохо родит…
— А зиму-то где проводите?
— Зиму-то… — дед вздохнул и замолк, устремив взор в сторону гор.
Павел Иванович воспользовался заминкой в разговоре, отошел на несколько шагов от этюдника, в раздумье теребя пальцами бородку. Его мысли вернулись к картине.
…Кажется, уже нашел нужный оттенок, но нет, снова не то… небо до конца никак не удается передать. Пожалуй, на сегодня надо заканчивать.
Павел Иванович, храня молчание, стал складывать кисти и тюбики с красками. Дед зашевелился и, кряхтя, заговорил:
— Вот ты спрашиваешь, где зиму провожу… То с бабкой моей, а коли заист меня поедом, дык… то хожу куды глаза глядят… кормлюсь у сторонних людей. Што мне старику? Самое малость надоть… я сам не напрошусь: коли предложит што добрый человек старику похлебать — благодарствую его, а коли забудет — так и на водице спасибо… Душа-то живая, она добрым словом держится… Вот и тянет на людей-то, а то тоскливо иногда на душе-то… Тута вон добрые люди — Лепольдий Фомич да его благоверная Лизавета Капитонна, — на заросшем лице деда заиграла улыбка. — Добрые оне люди.
Павел Иванович посмотрел на часы. Приближалось время намеченной встречи с Леопольдом Фомичом.
— Вижу, сынок, тебе идтить надо… Да и я пойду, — кряхтя, старик поплелся по каменистой дороге в сторону гостевого дома. Павел Иванович еще некоторое время задумчиво смотрел в сторону далеких, голубых вершин, затем и сам направился к гостевому дому.
Вернувшись в гостевой дом, Павел Иванович постучал в административный номер. Ответа не последовало. Со стороны кухни доносились звуки музыки. Он спустился. Елизавета Капитоновна занималась приготовлениями к ужину.
— Как устроились, Павел Иванович?
— Спасибо, все замечательно… а Леопольд Фомич еще не вернулся?
— Сама жду с минуты на минуту.
Павел Иванович поднялся в свой номер, открыл дорожную сумку и, бережно достав из-под одежды игрушечного белого кролика, размером чуть больше ладони, посадил его на подоконник.
— Надеюсь, тебе здесь понравится, хотя… вид из окна не очень…
Потом опять вернулся к сумке и достал со дна кожаный, местами потертый от времени альбом. Сел в кресло, положил альбом на колени, поглаживая его гладкую поверхность. Размышляя, погрузился в себя…
Стук в дверь прервал его раздумья. Он быстро вернул альбом под одежду на дно сумки и открыл дверь.
— Добрый вечер, извините, если заставил вас ждать, — бодрый голос сопровождал появление Леопольда Фомича. — Если не возражаете, мы могли бы пройти в альпийскую комнату. Это — хорошее, уединенное место, где мы сможем обсудить сделку. Жду вас в холле.
Закрыв за Леопольдом Фомичом дверь, Павел Иванович обернулся к сумке, снова осторожно вытащил альбом и, бережно завернув его в пакет, вышел в холл. Мужчины поднялись по лестнице на небольшую площадку второго этажа. Отперев массивную деревянную дверь, они оказались в круглой мансардной комнате, окруженной по периметру окнами. Свет солнца, медленно погружающегося за вершину Медвежьего хребта, окрашивал стены в золотисто-оранжевые тона. Создавалось ощущение, будто комната излучает мягкий, теплый свет.
— Как вам моя альпийская комната? Посмотрите, какой отсюда открывается вид на хребет.
— Вижу, вижу… так сказать, какие перспективы можно извлечь из этой панорамы. Достаточно бросить несколько мимолетных взглядов, и в памяти запечатлеется этот вид. Позже, в городе, останется только воспроизвести увиденное на холсте…
— В вас говорит художник. А я в душе философ… люблю посидеть здесь вот именно в эти часы, наблюдая, как солнечный диск медленно опускается за хребет. Я стараюсь каждый вечер поймать этот момент. Все треволнения дня уносятся прочь. Посмотрите… у вас не создается ощущение, что вы как будто и сами находитесь вне Вселенной, парите вместе с солнцем на некой вершине мира? У Шекспира где-то есть строчки: «О, ты — властелин мира, и горы склоняются к твоим ногам, и солнце благосклонно дарит тебе свой свет…».
— А небо… — Павел Иванович, прищурившись, смотрел вдаль. — Постоянно меняются оттенки его цвета и вершины хребта…
— Вот этот миг! Смотрите… все! Последний краешек солнца скрылся за каменной грядой. Но, как светла полоса неба над вершиной…
Частный пансионат, затерянный в живописном уголке Уральских гор, на берегу тихого озера… Обеспеченный одинокий мужчина встречает девушку значительно моложе себя… Произошедшее в пансионате загадочное преступление погружает следователя в прошлое, ставит перед выбором: долг или честь женщины, позволяет вернуть казалось бы навсегда потерянную любовь…
Мой дед был тем еще хранителем тайн и я несколько лет строил планы, как попасть в Чернобыльскую зону, вернуться в Припять, чтобы разгадать его секреты. Теперь со мной его дневник, походной рюкзачок и личный сталкер, в которого я вот-вот втрескаюсь по самые уши.
Красивая хозяйственная жена, муж-военный с белозубой улыбкой, очаровательная дочка – казалось бы, рецепт идеальной семьи. Но если бы все было так просто, журналистка Лола, которая прославилась на всю Италию репортажами о самых громких криминальных происшествиях страны, осталась бы без работы. Жена исчезла, муж безутешен, весь городок Черенова – от военной части до местного ночного клуба – переполнен жуткими слухами. Видимо, Лоле снова предстоит броситься в самую гущу событий, обходя конкурентов на поворотах.
Май 1899 года. В дождливый день к сыщику Мармеладову приходит звуковой мастер фирмы «Берлинер и Ко» с граммофонной пластинкой. Во время концерта Шаляпина он случайно записал подозрительный звук, который может означать лишь одно: где-то поблизости совершено жестокое преступление. Заинтригованный сыщик отправляется на поиски таинственного убийцы.
Бывший капитан спецназа Сергей Авдеев никак не может найти себя в мирной жизни. Случайные заработки, алкоголь… После развода жизнь кажется совсем беспросветной. Поэтому на предложение своего бывшего начальника полковника Марченко принять участие в опасном задании, связанном с загадочной вакциной, превращающей людей в идеальное орудие убийства, Сергей откликается с радостью. Он уже имел опыт общения с «лешими», как их называли спецназовцы, и знает, что может натворить в мирном городе даже один такой «экземпляр».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.