Приятные ночи - [190]
И так как женщина продолжала испускать из тыльного своего отверстия дуновения, дьякон заверил её, что пирог совершенно простыл и студить его ни к чему. Но поскольку она всё так же без устали и передышки пыхтела, дьякон обозлился и сунул кусок пирога прямо в задний фасад крестьянки, считая, что суёт его в рот священнику. Почувствовав у своих ягодиц нечто холодное, женщина внезапно проснулась и принялась истошно вопить. Этот крик разбудил её мужа, и жена рассказала ему о происшедшем с нею. Обнаружив, что с помещением у него вышла промашка, дьякон воротился на цыпочках в комнату священника. Что до крестьянина, то, вскочив с постели и засветив ночник, он обшарил весь дом. Увидев, наконец, на постели кусок пирога, он немало этому подивился. Решив, что тут дело не обошлось без нечистой силы, он призвал священнослужителя, и тот, пропев на пустое брюхо псалмы и гимны, окропил весь дом святою водой, после чего все снова улеглись спать. Таким образом, как я упомянула в начале моего рассказа, лицемерие нанесло урон и душе и телу священника, который, надеясь закусить пирогом, вопреки своему намерению так и не разговелся.
Услыхав, что жена крестьянина своим тыльным отверстием пыхтела, точно кузнечный мех, что из тыльного своего отверстия испускала она дуновения и что, поскольку пирог совершенно простыл, студить его было не нужно и ни к чему, мужчины разразились безудержным смехом. Дабы пресечь их чрезмерно затянувшийся смех, Синьора приказала Лауретте загадать также загадку, и та, всё ещё продолжая смеяться, произнесла нижеследующее:
Поистине замысловатой оказалась предложенная Лауреттой загадка, и, поскольку не нашлось никого, кто бы полностью в ней разобрался, присутствующие попросили рассказчицу дать её толкование. И та, которая только того и хотела, разъяснила её таким образом: "Загадка моя ничего иного не означает, как лампаду, которая внутри церкви со всех сторон освещает совершаемые тут таинства, и она горит днём и ночью, и украшает храм, и является вещью ломкой и хрупкою, потому что вылита из стекла". После того как с истолкованием загадки было покончено, синьор Антоньо Молино, которому подошла очередь повествовать, начал так.
Сказка IX
Помещённая в монастырь юная девушка Филомена тяжкозанемогла; в конце концов, по обследовании её многочисленными врачами, выяснилось, что она - гермафродит
Велики, милые дамы, и поистине неисчислимы тайны природы, и нет такого человека на свете, который мог бы окинуть мысленным взором их невообразимые сонмы. Вот я и надумал поведать вам об одном случае, и мой рассказ - вовсе не вымысел, а чистая правда, и свидетель тому - город Салерно.
Итак, в Салерно {240}, городе почтенном, где великое множество несравненных красавиц, жил некий отец семейства из рода Порти, и была у него единственная дочь, которая цвела редкостной красотой и которой шёл шестнадцатый год. Красота девушки, прозывавшейся Филоменою, привлекала к ней толпы поклонников, и многие домогались взять её замуж. Видя, что его дочь из-за своей привлекательности подвергается немалой опасности, и страшась, как бы с ней не приключилось чего зазорного, отец решил поместить её в салернский монастырь Сан-Джорджо, находившийся тут же, в пределах города, однако не для того, чтобы она приняла там постриг, а с тем, чтобы монахини держали её у себя, пока он не сочтёт, что ей пора замуж. И вот, когда Филомена уже пребывала в монастыре, на неё напала жестокая горячка, которую принялись лечить со всем тщанием и старанием. Сначала за её лечение взялись знахари, пользовавшие её различными травами, и они клятвенно обещали в короткое время возвратить ей былое здоровье, но ничего не добились. Затем отец пригласил к девушке многоопытных и отличных врачей и приставил к ней, кроме того, несколько бабок-знахарок, посуливших применить быстродействующие лечебные средства, чтобы она немедленно исцелилась.
У этой очаровательной и прелестной девицы сильно воспалился лобок, на котором выросла опухоль величиной с крупное яблоко. И так как девушку терзали нестерпимые боли, и она непрерывно стонала и, исполненная смирения, жаловалась, казалось, что её жизнь на волоске и уже достигла своего предела. Охваченные состраданьем к несчастной девушке, родичи послали к ней искусных хирургов, не раз доказавших на деле, что они в совершенстве постигли своё искусство. Тщательно осмотрев и обследовав воспалённое место, одни из них советовали приложить к нему мазь из отвара корней алтеи {241} в смеси со свиным салом, дабы облегчить боль и пресечь воспаление, другие предлагали иные средства, а третьи решительно отрицали, что какие-либо примочки или припарки могут в этом случае хоть сколько-нибудь помочь. В конце концов все пришли к единодушному выводу, что нужно вскрыть воспалённое место, дабы удалить вредоносные выделения и устранить причину не оставляющей девушки боли. Узнав о таком решении, собрались все монахини обители и многие знатные дамы из города, а также кое-кто из родственников прелестной девушки.
