Приятные ночи - [18]

На это астролог сказал: "Священное величество, ищите хорошенько, невзирая на лица, и вы, несомненно, найдёте злодея". Осмотрев нож своей матери и ничего не обнаружив на нём, король призвал к себе королеву и, взявшись за привешенные у неё сбоку ножны, извлёк из них нож, весь замаранный кровью. Увидев своими глазами столь явное доказательство виновности королевы, король, распалившись гневом и яростью, посмотрел на неё в упор и воскликнул: "О, злобная и бессердечная женщина, смертельный враг собственной плоти! О, убийца своих детей! Как могла ты решиться запятнать свои руки невиннейшей кровью двух этих младенцев?! Клянусь господом богом, ты жестоко поплатишься за содеянное тобой злодеяние!" И хотя король, охваченный гневом, жаждал в тот миг наказать её позорной и бесчестной смертью, всё же, перебирая в уме, как бы продлить и умножить её мучения, он набрёл под конец на новую мысль и приказал раздеть королеву донага, закопать её в землю по самую шею и кормить отменной и лакомой пищей, дабы она долго не умирала, и её тело пожиралось червями, и её мучения были бы ещё нестерпимее и длились как можно дольше.

Королева, стойко претерпевшая перед тем много чего другого, зная, что совесть её чиста, мужественно встретила и этот безжалостный приговор. Услышав, что королева, признанная виновной, осуждена на жесточайшие муки, астролог остался очень доволен; простившись с королём и вполне удовлетворённый, он отплыл из Англии и, скрытно прибыв к себе во дворец, рассказал кормилице обо всём происшедшем с её питомицей и какую тяжёлую казнь ей уготовил король. Узнав об этом, кормилица внешне изобразила радость, но внутренне предалась несказанной скорби. Движимая состраданием к своей терзаемой пыткой питомице и побуждаемая нежной любовью к ней, она как-то рано поутру покинула Салерно и, совсем одна проскакав на лошади столько-то дней и ночей, достигла английского королевства. Поднявшись по лестнице во дворец, кормилица нашла короля, дававшего в просторной зале аудиенцию. Пав на колени у его ног, она попросила его выслушать её с глазу на глаз о делах, касающихся чести короны. Король обнял её, заставил подняться на ноги, взял за руку и, отослав всех находившихся в зале, усадил её и остался наедине с нею.

Кормилица, отлично осведомлённая о том, как обстояло дело в действительности, обратилась к королю с такими словами: "Знай, о, священный венец, что Дораличе, твоя супруга и моя дочь - не потому, что я выносила её в моём жалком чреве, а потому, что давала ей эту грудь и ею вскормила её, - нисколько не причастна к тому преступлению, которое ты вменил ей в вину и за которое осудил её, горемычную, на жестокую смерть. Я твёрдо уверена, что, выслушав мой подробный рассказ и узнав со всей очевидностью, кто был нечестивым убийцей и какая причина побудила его умертвить твоих деток, ты, движимый состраданием, сразу же избавишь её от долгих и жестоких мучений. И если я окажусь лгуньей, предлагаю тебе подвергнуть меня той же каре, какую ныне претерпевает несчастная королева". И она рассказала ему всё, как было, от самого начала и до конца. Услышав подробный рассказ о случившемся во дворце, король поверил словам кормилицы и тут же распорядился извлечь королеву, скорее мёртвую, чем живую, из ямы, в которую её закопали.

Он также поручил её попечению искусных врачей и повелел неусыпно о ней заботиться, так что в скором времени она совершенно поправилась. Вслед за тем король провёл во всём своем корвлевстве обширные приготовления и, собрав огромное и сильное войско, двинул его к Салерно, каковым городом она спустя некоторое время и овладело. Связанный сученой верёвкой {29} по рукам и ногам, пленник Тебальдо был препровождён в Англию. Желая окончательно удостовериться, что преступление было совершено действительно им, король обошёлся с Тебальдо со всей суровостью: он отправил Тебальдо на пытку, и его, вздёрнутого на дыбу, отделали как следует. Повторять пытку на дыбе оказалось излишним, так как Тебальдо с первого же раза без утайки признался во всём. На следующий день его провезли по всему городу на телеге, которую тащили четыре лошади, и после новой пытки раскалёнными докрасна щипцами четвертовали, как Иоганна Майнцского {30}, и куски его тела кинули бешеным псам на съедение. Так плачевно окончил жизнь коварный злодей Тебальдо. А король с королевою Дораличе прожили долгие годы в радости и согласии и оставили после себя потомство.

Слушая эту жалостную историю, всякий был столько же тронут, сколько потрясён ею. Доведя её до конца, Эритрея, не дожидаясь особого повеления Синьоры, предложила в таком виде свою загадку:

Есть существа в природе, что лихие

Творят дела, но всех гнусней одно.

Его повадки - хищные и злые:

К своим же детям зависти полно,

Их тельца, тонким жиром налитые,

Кусает, щиплет и долбит оно,

Лишь перья оставляет им, да кости -

Так много в нём неистовства и злости.

Пытаясь разгадать эту загадку, присутствовавшие в собрании кавалеры и дамы высказали много различных суждений, и кто говорил одно, кто другое: ведь никто не был способен представить себе, чтобы и впрямь могло найтись столь злобное и жестокое существо, которое, вопреки закону природы, проникается завистью к собственному потомству. Но прелестная Эритрея, улыбаясь, спокойно и мягко сказала: "Господа, не удивляйтесь этому, ибо существуют отцы, снедаемые завистью к своим детям, - таков и хищный коршун, который, будучи тощим и худосочным и видя, как птенцы наливаются жиром, завидует им, ненавидит их и своим твёрдым клювом долбит нежные их тела, так что они истаивают и тощают". Разгадка хитроумной загадки всем чрезвычайно понравилась, и не было никого, кто бы не воздал ей подобающей похвалы. Эритрея застенчиво поднялась с кресла и, отвесив всем должный поклон, села на своё место. Синьора подала знак Ариадне последовать установленному порядку, и та, встав со своей скамьи, следующим образом начала свою сказку.