Приятель покойника - [20]

Шрифт
Интервал

Ближе к вечеру я приехал на Подол, полный решимости узнать у Димы как можно больше о семье, которая благодаря моей недавней депрессии перестала существовать. Все еще шел пушистый снег. Он летел медленно и плавно. Мороз был неощутим, и спешить не хотелось. Сказочная рождественская атмосфера мира и покоя. И людей на небольшом пространстве между двумя рядами магазинчиков и киосков было больше обычного.

Приблизившись к Диминому магазинчику, я в растерянности остановился. Передо мной, на моих глазах снежные хлопья покрывали черный обгоревший каркас. Мимо проходили люди, бросая на сгоревший магазинчик любопытные взгляды.

Я стоял неподвижно.

Рядом остановилась низенькая сгорбленная старушка в темно-зеленом пальто с черным каракулевым воротником.

– Утром сгорело, – сказала она. – Я все видела. Один парень бутылку с бензином внутрь бросил, а второй курил, а потом сигарету туда! И сразу как вспыхнет! Продавец выскочил и спиной на снег – у него куртка загорелась…

Мой мир опять сжался, уменьшился до предела. Где искать теперь Диму – я не знал. Ни адреса его, ни телефона у меня не было.

Стоять и смотреть, как снег скрывает следы пожара, мне быстро надоело, и я пошел на Братскую.

Просто захотелось увидеть знакомые лица.

В кафе было тихо. За моим столиком сидела пожилая пара. Они молча и обреченно пили водку. Я подумал, что у них, видимо, произошло какое-то несчастье – уж очень прилично они были одеты.

«Кофейница», увидев меня, приветливо улыбнулась.

Со ста граммами «Кеглевича» я просидел там до закрытия.

Глава 24

Шли дни. Никто не звонил. За окном с удивительным постоянством пролетали вниз к земле снежные перья. Бесконечный белый поток.

Когда мой взгляд останавливался на окне, этот снегопад завораживал меня. Мои мысли словно боялись этого снега. В такие моменты они прятались, и я оставался один на один со снегом, но не как человек, а как простой животный обладатель глаз – волк или заяц. Что-то замирало у меня внутри, и я мог стоять напротив окна по десять-пятнадцать минут, пока какой-нибудь посторонний звук не отключал мое внимание от снега. И тогда во мне просыпался или – скорее – проявлялся обычный человек. И этот человек хотел выпить чая – он ставил на газовую плиту чайник. Этот человек начинал думать, и его мысли определяли его настроение. Обычно он думал о своем одиночестве, потом о тех, кто мог бы спасти, вытащить его из этого одиночества, но не делал этого. Потом просто о женщинах, потому что, как казалось человеку, борьба с одиночеством мужчин всегда была их священной обязанностью. В какой-то момент он тяжело вздыхал. Из его рта вылетало слово «чушь!» Потом в голове ненадолго наступало затишье. И вот украдкой, осторожно, медленно появлялся просто мысленный образ женщины. Он знал, чей это образ. Он не был против его появления. Может быть, он даже был чуточку рад. Об этой женщине он думал медленно. А иногда даже не думал, а просто подолгу удерживал в себе ее образ.

А снег летел. И одиночество накапливалось гораздо быстрее, чем когда-то в детстве накапливалась мелочь в подаренной мне отцом свинье-копилке. Вспомнилось, как я разбил эту копилку и мы вместе с отцом считали мой капитал. Потом мать громко и как-то грубовато, по-мужски хохотала, потому что накопленных мною монеток не хватило бы и на половину новой копилки.

Мысли сами собой перешли на возвращенные Димой доллары. Я достал их, положил на стол. И тут же почувствовал желание помыть руки. Желание было физического свойства, словно это не я хотел помыть руки, а руки хотели быть чистыми. Это внезапное ощущение раздвоенности вызвало у меня улыбку. Я сам себе показался страшно смешным и забавным. И желание помыть руки после денег, а тут еще и после долларов, было хрестоматийным и банальным – словно я только что прочитал какой-нибудь до тошноты заполненный моралью рассказик из «Литературной газеты» многолетней давности.

Постепенно успокоившись и все-таки помыв руки, я продолжал думать об этих долларах. После долгих попыток определить не то чтобы свое отношение к ним, а, скорее, отношение между мной и ими, я вдруг нашел то единственное слово, которое все расставило по своим местам. Я понял, что эти доллары – ЧУЖИЕ! Что они просто мне не принадлежат. Сразу физическое напряжение в отношении к ним исчезло. Пропало ощущение неприятного зуда в пальцах. Что с того, что они – «грязные»? Все деньги «грязные», кроме свежеотпечатанных. Все деньги проходят через руки и карманы мошенников, преступников, взяточников. Это судьба любого платежного средства.

Теперь, когда я уже знал, что эти деньги чужие, я знал и того, кому они принадлежат. И возврат этих денег был лишь вопросом времени и моей решительности.

А снег все шел. И я уже не думал о деньгах. Я думал о женщине, которой они принадлежат, хотя она этого пока и не знает. Ее фотография снова лежала передо мной. Рядом остывала недопитая чашка чая.

Вместе со снегом на город опускался вечер.

Глава 25

Еще два дня прошли, сопровождаясь одиночеством и снегопадом.

И за эти два дня я окончательно дозрел для того, чтобы исполнить свой, пусть самим же собой и придуманный, но все-таки долг.


Еще от автора Андрей Юрьевич Курков
Одиннадцать необыкновенностей из жизни Чепухоносиков, их друзей и знакомых

Для тех, кто любит веселый розыгрыш, для фантазеров и выдумщиков написаны эти забавные и поучительные истории из жизни чепухоносиков.


Серые пчелы

…В селе Малая Староградовка, которое находится в так называемой серой зоне, остались жить всего два человека – пенсионер сорока девяти лет от роду Сергей Сергеич и его бывший одноклассник Пашка. И они, имея абсолютно противоположные взгляды на жизнь, вынуждены мириться друг с другом, хотя к одному заходят в гости украинские военные, а к другому – сепаратисты. Главная забота Сергеича – как и куда с наступлением весны увезти подальше от войны своих пчел – все шесть ульев. Увезти туда, где не стреляют, чтобы впоследствии у меда не было привкуса войны.


Садовник из Очакова

Неприметная, на первый взгляд, татуировка на плече одного из героев приводит к разгадке тайны, которую более полувека хранил дом в Очакове. Стоит 30-летнему Игорю надеть обнаруженную там старую милицейскую форму, как эта форма перестает быть старой и он оказывается в 1957 году в Очакове, где его ждут сюрпризы из прошлого…


Добрый ангел смерти

Николай Сотников, главный герой романа, становится обладателем интересных и загадочных документов. Заинтригованный, он начинает собственное расследование, для чего и отправляется в далекое и, как оказалось, опасное путешествие, кардинально изменившее его жизнь.


Закон улитки

Книга продолжает начатый автором в романе "Пикник на льду" рассказ о судьбе журналиста Виктора Золотарева. Спасаясь от смерти в Антарктиде или участвуя в предвыборной кампании в Киеве, переживая ужасы "добровольного" чеченского плена, он осознает справедливость Закона улитки, рожденного самой жизнью, – без собственного домика, крыши, как улитка без ракушки, – ты слизняк. И любой, походя, может просто раздавить тебя ногой…


Смерть постороннего

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Шаровая молния

Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.


У края темных вод

Юную красотку Мэй Линн, мечтавшую о Голливуде, выловили из темных вод реки Сабин. Но никто и не думает искать убийцу — даже отца несчастной девушки интересуют лишь деньги, добытые ее покойным братом при ограблении банка. Судьба Мэй Линн небезразлична только ее друзьям. Они решают отвезти ее прах в Голливуд, куда она так рвалась. На украденном плоту Сью Эллен, Терри и Джинкс, спасаясь от преследования, пускаются в безумно опасное плавание по «змеиному царству». Им предстоит, пройдя по самому краю, познать добро и зло и добраться до истины…


Смертельный просчет

Гай, Дэвид, Ингрид, Мелани Оуэн.Блестящая команда молодых бизнесменов, задумавших совершить ПРОРЫВ в рекламных технологиях.Их связывает давняя дружба и… память о ЧУДОВИЩНОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ, свидетелями которого они стали МНОГО ЛЕТ НАЗАД.Их бизнес балансирует на грани триумфа и катастрофы.Их главный конкурент, не выбирающий средств в борьбе, — ОТЕЦ Гая и Оуэна, жестокий магнат Тони Джордан.Но внезапно Тони УБИВАЮТ.И Дэвид, ведущий собственное расследование убийства, имеет все основания полагать: УБИЙЦА — ОДИН из его друзей.И, перейдя грань дозволенного один раз, он будет убивать СНОВА и СНОВА…


Биржевой дьявол

Гуманитарий-русист Ник Эллиот понимает, что рискует продать душу дьяволу, поступив в брокерскую фирму Dekker Ward, но ему отчаянно нужны деньги. Шеф Ника, предприимчивый Рикарду Росс, больше известен как маркетмейкер. Его кредо — «кто не с нами, тот против нас». Поначалу Нику кажется, что он наконец-то ухватил удачу за хвост, но тут начинают происходить странные вещи. Сначала он узнает, что его предшественник погиб от рук вооруженных грабителей. На самого Ника совершено разбойное нападение. Неожиданно увольняют одного из ведущих трейдеров компании.


1974: Сезон в аду

Один из ведущих мастеров британского нуара Дэвид Пис признает, что его интерес к криминальной беллетристике был вызван зловещими событиями, происходившими в его родном Йоркшире — с 1975 до 1981 г. местное население жило в страхе перед неуловимым серийным убийцей — Йоркширским Потрошителем. Именно эти события послужили поводом для создания тетралогии «Йоркширский квартет», или «Красный райдинг» (райдинг — единица административно-территориального деления графства Йоркшир), принесшей Пису всемирную славу.«1974» — первый том тетралогии «Йоркширский квартет».1974 год.


Сесквоч

В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.