Прививка от любви - [29]

На экране планшета разворачивались какие-то таблицы, которые Альма заполняла со скоростью, говорившей о немалой практике. Их мелькание скоро мне наскучило, я отвернулась и повнимательней присмотрелась, что там делают Фредерик с Захариевым. Кажется, они втыкали в песок какие-то блестящие палочки, но встать и подойти поближе, чтобы разглядеть их, мне было лень. Остальные охранники толпились рядом с нами — другого подходящего сиденья, кроме камня, тут не было, а на песок почему-то никто не садился. Тем временем Фредерик закончил с палочками, оставил Захариева у края островка и подошёл к Джеймсу, стоявшему отдельно ото всех. Они о чём-то оживлённо, но тихо заговорили, показывая куда-то вглубь болота. Потом Джеймс отошёл к центру островка, поднял какой-то предмет в чехле, оказавшийся ружьём — но не обычным, а духовым. Расчехлил его, снова вернулся на прежнюю позицию, встал на одно колено, прицелился… Выстрел был практически не слышен, но сразу за ним раздался громкий плеск. То, что я прежде принимала за тёмную кочку метрах в двадцати от берега, исчезло под водой — только круги пошли. Судя по довольным улыбкам, которыми Джеймс обменялся с Фредериком, о промахе речь не шла.

— Что это было? — спросила я у отвлёкшейся от своего планшета Альмы.

— Бурый болотник. Теперь ему под кожу внедрили пакет из датчиков, которые позволят отслеживать его перемещения, оценивать параметры его организма и жизнедеятельности. Правда, боюсь, для этого придётся где-то вешать ретранслятор. Тут сигналы очень плохо проходят.

— А зачем мы пришли сюда все? — задала я давно занимавший меня вопрос. — Нам едва хватает здесь места. Почему бы не взять с собой только проводников, а остальных оставить у машин?

— Потому что в этих местах, как говорят, орудуют банды, которые вполне могут использовать болотные острова в качестве лагеря. Обычно они сами состоят из десятка или около того человек, и на равный по численности отряд не полезут. А вот пара-тройка учёных при паре охранников может ввести их в искушение.

Я покивала, приподняв брови. Да, на моём родном Восточном побережье вокруг городов было куда спокойнее.

Мои воспоминания прервал ещё один громкий плеск. В воду явно упало что-то большое. И тут же Даниэл заорал:

— Не вставай!

Мы с Альмой вскочили. За нашими спинами, за краем островка, кто-то барахтался в грязи. Подойдя поближе, я узнала Рейно. Видимо, он оступился, рухнул с берега и, почувствовав под собой не твёрдую землю, а нечто жидкое, машинально попытался перевернуться и нащупать ногами опору. В результате теперь я имела сомнительное удовольствие своими глазами наблюдать, как болото затягивает человека. Он уже скрылся под поверхностью почти по пояс, и продолжал медленно, но явственно погружаться.

Даниэл, ругаясь, торопливо раскидывал сваленные рюкзаки. Остальные охранники топтались у края островка, не решаясь сделать шаг вперёд. Будь Рейно хоть чуточку поближе, ему можно было бы просто протянуть руку… хотя я бы не советовала. Если у Даниэла есть страховка, то лучше воспользоваться ей, чем рисковать, что не ты вытянешь незадачливого товарища, а он невольно стянет тебя в трясину.

Даниэл наконец разыскал длинный трос с ремённой петлёй на конце, по закону подлости оказавшийся под всей грудой сваленных вещей. На ходу разворачивая его, кинулся к берегу:

— Посторонись!

Все торопливо раздались в стороны, Ян чуть не налетел на меня, но я успела сделать шаг назад. Даниэл бросил петлю Рейно:

— Продень руки!

Тот поймал ремень и, продев голову и руки в петлю, затянул её подмышками. У мужика железные нервы, подумала я, с невольным содроганием представляя, что б чувствовала я сама, если бы меня вот так же засасывала вонючая жижа. А ведь он не кричит и даже не дёргается.

Тащили его из болота вчетвером: кроме Даниэла впряглись ещё Ян, Матей и Калум. Фредерик сделал движение, слово собирался пристроиться пятым, но передумал. Болото расставалось со своей добычей неохотно, с чавканьем, мне даже на какой-то момент показалось, что трос не выдержит и порвётся. Но он выдержал, конечно. Облепленного грязью Рейно выволокли на берег, грязь пришлось счищать лопаточками, и оставалось только радоваться, что никакая деталь защитного костюма не осталась в это кислотном болоте.

— Альма, — попросила я. — Скажите мне, что это последнее болото на нашем маршруте.

— Оно последнее, — покладисто кивнула Альма. — Дальше будут предгорья. Правда, завтра придётся пересечь реку, но болот больше точно не будет.

Глава 7

Мои опасения, что облачный покров может принести с собой дождь, не оправдались. Следующий день выдался солнечным и ветреным. К обещанному Альмой мосту мы подъехали уже после полудня. Я спустилась с косогора к самой воде, заворожённо разглядывая реку. До сих пор самый большой естественный водоём, который мне доводилось видеть (не считая вчерашнего болота) был крохотной речушкой в овраге, через которую, когда б не крутые стенки, можно было бы перепрыгнуть. Собственно, это был ручей, а не река. Я тогда довольно долго шла вдоль оврага, продираясь через заросли кустов, и в конце концов перебралась на другую сторону по стволу упавшего дерева.