Принеси мне, Санта, антидепрессанты - [19]

— Но я не умею водить! — ахнула я. — И прав у меня нет!

— Ну-ка, давай посмотрим в окно… — Захар обнял меня и подтолкнул к балкону. Прямо под ним на обочине стояла симпатичная оранжевая машинка с круглыми, будто удивленными фарами. — Неужели ради нее ты не научишься? Вот снег сойдет окончательно — я тебя сам буду учить!

А до тех пор я записалась в автошколу — потому что теоретический экзамен тоже придется сдавать.

Апрель снова случился внезапно и непривычно теплым, словно отражая собой ту уютную и теплую жизнь, в которой мне было сейчас хорошо — я даже подумала, что пора притормозить с разгоном в счастье, а то ведь окажется, что в глобальном потеплении виновата я!

И где-то в середине его, когда сухого асфальта было уже больше, чем ручьев, я отправилась в знакомый мне психоневрологический диспансер. Автобус по-прежнему был всего один и ездил раз в полчаса. Темный лес все так же вставал стеной с одной стороны, а серый забор больницы тянулся с другой. И даже облезлый бродячий пес, встретивший меня на остановке, показался знакомым. Но почему-то теперь это все не вызывало во мне уныния. Все-таки многое зависит от точки зрения.

— Вам на второй этаж, к своему участковому психиатру, — просветила меня женщина в окошке регистратуры, когда я спросила, куда идти.

— Окей, — вздохнула я, думая, что слишком уж сильно обрадовалась сладким ноткам ностальгии, и жизнь решила устроить мне полноценный аттракцион, повторив все по порядку. Даже очередь из потухших серых людей с некрасивыми лицами к кабинету Инги Семеновны. Теперь я в ней чувствовала себя неуютно. Я же другая! Я же…

— Нина? — раздался изумленный голос. — Что ты тут делаешь?

— Ой! — я обернулась и чуть не упала. — Максим!

Он был в том же белом халате, что и в нашу первую встречу. Загорелый — видать, после разрыва со своей Катюшей хорошо оттянулся в теплых странах. В такой же яркой гавайке под белой тканью. И с такими же небесными глазами. Только вот опять не улыбался, а обеспокоенно хмурился.

— У тебя, что — рецидив? Опять депрессия? — он подхватил меня под локоть, отводя в сторону.

Я смущенно оглянулась на окружающих. Но им было на меня совершенно наплевать. Вряд ли хоть кто-то из них догадывался, как я задорно и жарко трахалась со своим психиатром. Вот этим вот горячим блондином. Дважды.

— Нет, ты что! У меня все отлично. Я за справкой для вождения! — засмеялась я.

— А почему сюда, а не на первый эта… Аааа! — протянул он. — Понял. Давай я тебе эту справку дам, чтобы в очереди не стоять.

— Давай! — согласилась я легко.

Он отпер соседний кабинет и жестом пригласил меня проходить. Сел за стол, я устроилась напротив. Забавное повторение нашей первой встречи. Впрочем, а как иначе?

Только чувствовала я себя совсем по-другому.

— Ну как вообще твои дела, Нина Аверьянова? — не поднимая головы, спросил Максим. Он положил перед собой листок бумаги и что-то на нем писал параллельно с разговором. — Жизнь бьет ключом, раз решила научиться вождению? Скоро и за справкой на оружие придешь!

— Ага, и куплю себе ружье! Да, мне мой… жених, — я замешкалась, не зная, как назвать Захара. — Машину подарил. Надо учиться.

— А чего права не подарил? — усмехнулся Максим. — Кто ж девушкам только половину подарка делает?

— Ну ты что! Я вообще не знаю, на какие педали жать! — испугалась я.

— Жених — это хорошо, — кивнул Максим. — Всегда радуюсь когда пациентки вливаются в социальную жизнь. Замуж выходят, детей заводят, — он подписал бумагу, поставил печать, но на меня так и не посмотрел. — Ты-то не собираешься детей заводить?

— Собираюсь, — я кивнула. — Мы как раз недавно это обсуждали. Пока сильно стараться не будем, как получится.

— Когда свадьба-то? Пригласишь? — Максим наконец поднял глаза и слегка, уголками губ, изобразил улыбку.

— Не знаю, — я пожала плечами. — Нам пока некуда торопиться.

— Ну как некуда? Ребенка уже планируете, а свадьбу нет?

— Ну, вот получится ребенок, тогда и поженимся.

Максим нахмурился:

— Нет, это неправильно. Странное отношение, Нин. Как будто ты своему жениху только как инкубатор нужна.

— Максим, — я встала, протягивая руку, он вложил в нее готовую справку. — Ты помнишь, что ты не мой психотерапевт?

— Нет, не твой, — качнул он головой. — Но…

— И не мой друг — настолько я помню, ты говорил, что ни любовником, ни другом не можешь быть два года с момента, как перестанешь быть моим врачом.

— Все так, — ровно сказал он, откинулся на стуле и скрестил руки на груди. Небесные глаза прошлись по мне с ног до головы и обратно. — Ты полностью права, Нина Аверьянова. Не имею я права высказывать тебе свое мнение ни в каком качестве. Ты молодец, хорошие границы выстраиваешь. Глядишь — все еще будет хорошо. А у меня просто профдеформация. Счастливые люди ко мне не приходят, сама понимаешь.

— Спасибо, — сказала я, складывая справку пополам и покидая кабинет.

Ощущение от разговора у меня осталось странное.

Говорят, дети скрепляют семью

С ребенком у нас оказалось все не так легко, как я думала.

Захар был совершенно уверен, что он получится с первого же раза, — и страшно удивился, увидев меня выходящей из ванной со слабой улыбкой. Я покачала головой.